Питер Джеймс - Одержимость

«Черт», – подумала она.

– И вообще – не так уж часто мне удается побыть с тобой в рабочее время.

«Неужели ты не понимаешь? – подумала она. – Господи Исусе, неужели ты не понимаешь?»

Дэвид нахмурился, глядя на нее, и она одобрительно улыбнулась ему в ответ. Потом посмотрела на ржавый ключ на крюке у него за спиной.

– Я, пожалуй, пойду прогуляюсь.

– Прекрасное время для прогулки, – улыбнулся он. – В этом одна из радостей сельской жизни. Кофе будет тебя ждать. Да… мм… Ты не могла бы посмотреть, не забрались ли овцы в виноградник?

Она кивнула и взглянула на часы.

– Я, пожалуй, позвоню в офис, когда вернусь.

– Я сам позвоню. Скажу, что ты неважно себя чувствуешь, дня два тебя не будет.

– В твоей подаче все кажется таким простым. – Алекс заметила, что в ее голосе прозвучало раздражение, и улыбнулась, пытаясь загладить вину. – Вот ты можешь оставить свою работу здесь настолько, насколько тебе вздумается?

Он отрицательно покачал головой.

– И я тоже.

– Случаются ситуации, когда это просто необходимо.

Она вздохнула и вышла на утренний воздух, в застоялый запах свинарника и сладковатый аромат сырой травы. Лучи утреннего солнца придавали прохладному прозрачному воздуху некую эфирную плотность, почти осязаемость.

Алекс прошла по дорожке от дома, свернула направо к озеру. Бетонный остров виднелся как тень сквозь саван тумана на воде. Средневековый пруд… Ее пробрала дрожь, ноздри заполнились запахом застоялой воды. У этого озера даже птицы не щебетали. Она остановилась перед узенькой тропинкой, заросшей ежевикой. Дернула торчащий стебель, стараясь не уколоться, – он остался у нее в руке.

Кто-то его вырвал, а потом воткнул в землю.

Алекс замерла, разглядывая сухой побег. Внимательно осмотрелась по сторонам, оглядела кусты. Позади ощущалось чье-то присутствие. С бьющимся сердцем она оглянулась – никого. Осторожно дернула еще один прут – и он тоже легко вышел из земли.

Кто бы это ни сделал, поработал он неплохо. Тропинка и сухая гниющая дубовая дверь с бетонным косяком были старательно замаскированы.

Алекс нажала ручку, толкнула дверь, но та была заперта. И опять она почувствовала кого-то у себя за спиной; повернулась, дрожа, но никого не увидела. Некоторое время постояла неподвижно, прислушиваясь. Единственными звуками, которые доносились до нее, были треск трактора и блеянье овцы где-то вдали.

Она осторожно вернула прутья на место перед дверью и на тропинке посмотрела на часы: четверть десятого. Слишком рано, еще слишком рано. Алекс вновь уставилась на озеро, потом медленно, неохотно направилась назад к дому.

Дэвид сидел за кухонным столом, держа во рту помятую сигарету, на столе лежали бумаги. На утро, судя по всему, работы ему хватит.

– Ну, тебе звонили?

Он отрицательно покачал головой:

– Я жду звонка позже.

Алекс кивнула, прошла в гостиную, села. Здесь было темно, тихо.

Оставь это, говорил ей инстинкт, оставь, забудь, уйди куда подальше, вернись к священнику, скажи ему.

«Если случилась протечка и один из отсеков затоплен, стоит открыть дверь – и ты утонешь»…

«Не позволяйте ему, миссис Хайтауэр»…

«Мама»…

«Не слушайте этого маленького ублюдка»…

«Четвертого мая»…

«Четвертое мая.

Сегодня».

Алекс беспокойно встала, подошла к пустому камину, взяла фотографию Фабиана на трехколесном велосипеде. С его пухлого улыбчивого лица невинно смотрели маленькие глазки. Увидеть что-то можно было, если смотреть внимательно, очень внимательно. Она медленно, тяжело поставила фотографию на место.

«Четвертое мая.

Сегодня».

«Сегодня, мама»…

«Миссис Хайтауэр, не позволяйте ему»…

Кэрри.

«Они собираются выпустить меня…»

Алекс прошла в кухню. Дэвид улыбнулся ей.

Бога ради, уйди ты в свой сарай, куда-нибудь, куда угодно. Почему ты выбрал именно это утро? Дай мне взять ключ. Я должна его взять.

– Мы могли бы съездить поесть куда-нибудь в паб.

– Поесть? – рассеянно повторила она.

– Настоящий ланч в пабе, как тебе? Мы сто лет не делали этого.

– Не делали?

Она чувствовала на себе его взгляд.

– Алекс? С тобой все в порядке?

Она безучастно смотрела на него. Его слова эхом звучали в ее голове.

«В порядке? В порядке? В порядке?»

Она поняла, что падает, и ухватилась за стену, но та наклонилась. Заскрежетал по полу стул, потом Алекс почувствовала твердую руку Дэвида.

– Сядь.

«Сядь… сядь…»

Чуть скрипнул под ней стул, покачнулась стена. Потом резко обрушился потолок. Вся комната наклонилась набок, а пол ринулся ей навстречу, больно ударил в плечо.