Владимир Вычугжанин - Доллары в банке (сборник)

Двое покончили с собой в СИЗО. В результате обысков было изъято много оружия, единиц 16, взрывчатка, омоновская форма. После этого все успокоилось. Хотя я приглашал как-то вот этого авторитета. Депутат города вместе с тренерами греко-римской борьбы – сидим за чашкой чая.

– Слушай, – говорю, – ну, хватит «атаман», Николая Егоровича вы достали! У меня терпения хватит, но мы все равно не позволим, чтобы ты так дальше беспредельничал». Он лет 16-18 тогда получил. На тот момент, когда это завершилось, я уже был далеко.

С данным названием – это касается последних 5 лет работы – у меня ассоциируется только одно слово – «наркотики». После Пензы мне было дико такое видеть. Изымали и милиция, и наркоконтроль десятки килограммов! Там большой поток выходцев из Средней Азии, в частности, из Таджикистана. Здесь такого наплыва не было, и не дай Бог видеть!

Кавказ почти весь там представлен на территории Ханты – Мансийского округа. 60 % российской нефти добывается там. Кругом болота. Столкнулись с тем, что к трубопроводам делают врезки. Как в Самарской области. Новый вид борьбы с преступностью для меня. «Работают» группы – специалисты высокого класса. Нефтепровод под высоким давлением – чтобы врезаться, надо быть профи.

Еще один случай дерзкого хищения раскрыл действующий начальник УМВД Ю.Н. Рузляев. Занимались нефтянкой и газоконденсатом. Вышли на заброшенные трубопроводы. Преступники приспособились – труба проходила через… завод! Воры врезались, и в определенные часы оператор-преступник часть продукта переводил по нужной ветке.

Посередине дороги – на сотни километров вокруг нет людей – стоит кафе! Подсобные помещения, сарай – где дрова и т. д. В ходе расследования выяснилось – бензовоз заезжает за кафе, в этот ангар, и там закачивают цистерну. Кафе построили, для машин стоянку оборудовали, людей кормили. И в то же время заезжает машина – рядовым водителям трудно было догадаться. Оперативники по этой трубе шли чуть ли не с лопатой. Приблизились к городской черте – дошли до краника, можно сказать.

В Сургуте такие вот «специалисты» вывозили людей. Одну женщину нашли – она за ягодами пошла – нашли убитой. Отсюда начинается все. Пока устанавливали личность – смотрим, квартира уже перепродана. Начинаем дальше раскручивать – выходим на группировку. Троих пострадавших нашли в Ульяновской области, из Сургута их вывезли – и отдали под начало участкового инспектора. Участковый здесь – азербайджанец. Получал отдельную плату, чтобы смотреть за «пленниками». Пусть они доживают свой век здесь, а их квартиры в Сургуте уже были перепроданы.

А там другой участковый питал «черных риэлторов» информацией. Он же не мог сразу найти квартиру – это надо одинокого больного человека найти. Соответственно, его надо… напоить, как следует! Не один день, а так, систематически. Он затем любые документы подпишет, и «квартира перепродается». В 2007-08 годы – это было «в моде».

Почему сейчас полицию поганят? Начали несколько лет назад. Раскрытие преступления – это очень тяжелый труд, и не только одного человека: оперативник, участковый. Все собираешь, беседуешь с людьми, анализируешь, с агентурой встречаешься, информацию получаешь. Потом уже раскрываешь преступления: одно, второе, третье – что он совершил, паразит?

А по пути наименьшего сопротивления – наркотики взяли и подбросили, посадили. Оказывается, не надо думать, и информация не нужна. Оказывается, можно и так! Оперативник начинает с этого времени тупеть.Нарушение законности приводит к страшным последствиям.

Это было и в Ханты – Мансийске. Оказывается, наркотики надо изымать, документировать. Телефон и все прочее – сейчас много возможностей у полиции. Они изъяли, показали вот столько, а фактически изъяли столько. Им же через месяц опять показатель какой-то нужен. Во время обыска изъяли столько, а потом сами разбодяжили. Ну и чем закончилось? Такое всегда становится явным .

Вот сейчас общаемся, некоторые ребята еще остались. Раньше во времена Костяшкина, Булушева, до них оперативников, Маюлова – была преемственность поколений. Старший – рядом обязательно молодые, которые перенимают все это. Спасибо Анатолию Сергеевичу – пока я с ним работал – соответственно смотришь, как и что. Трудность – надо привлекать к негласной работе. Они и сейчас этим занимаются. А с человеком беседуешь – вроде все и контакт налажен. А раньше обязательно требовали расписку. Говорю: «Не могу! Вот как предложить человеку?» Так он, старший, помогает, подсказывает.