Марк Арно - Детектив Франции 06. Осечка на газе. Огонь и кровь. Его высочество Хандрит. Убийство в спальном вагоне

Он едва успел положить трубку, как телефон опять зазвонил. На этот раз Линн Симпсон. Ее, казалось, потрясло, что Сьюзен Оуэн могли убить, а не она сама покончила с собой. Как будто это что-то меняло!

И ей Беркли поклялся всеми святыми, что ему ничего неизвестно, и пообещал позвонить, когда что-нибудь узнает.

Где два, там и три!

Не успел он раскрыть «Таймс», чтобы ознакомиться с новостями дня, как телефон зазвонил в третий раз. Ну, сейчас с просьбой дать ей разъяснения к нему обратится Дороти Джиффорд. Ан нет! С другого конца провода звучал незнакомый мужской голос:

— Мистер Беркли?

— Да.

— Мне необходимо вас повидать. Это касается Сьюзен Оуэн, — глухим голосом заявил неизвестный. — Это очень важно.

— Всю первую половину дня я буду у себя, — сказал Беркли, — приезжайте.

— Это невозможно, — ответил тот. — Нужно, чтобы вы приехали…

Беркли нахмурился.

— Вы можете объяснить, чего конкретно вы хотите?

— Не по телефону, — неуверенно произнес незнакомец. — Он помолчал. — Я не хочу, чтобы вы сообщили в полицию и чтобы они поджидали меня в вашей конторе…

— Если вы мне не доверяете, я не стану настаивать, — отозвался Беркли. — Могу дать вам адрес другого агентства…

— Не в этом дело, — поспешил заявить неизвестный. — Вы поймете, когда я вам все расскажу.

Беркли это стало надоедать.

— Колитесь, — сухо сказал он, — или отваливайте. Ну, или вы говорите, или я кладу трубку.

— Прошу вас, — прошептал незнакомец, — вы должны мне помочь… — В его голосе слышалась растерянность. Беркли молчал. Прошла долгая секунда. — Я могу засвидетельствовать, что Сьюзен Оуэн действительно покончила с собой… Но полиция меня арестует, если я это сделаю.

Беркли почувствовал интерес.

— Я буду ждать вас у центрального входа в Морской госпиталь, — произнес его собеседник. — Какая у вас машина?

Беркли понял, что нужно решать.

— Прошлогодний «форд» зеленого цвета, — ответил он.

— Жду вас в течение часа, — заключил незнакомец. — После чего, если вы не придете, я буду считать, что вас это не интересует…

Морской госпиталь находился в начале Парк Бульвара, главной артерии, пересекающей с севера на юг пятьсот гектаров парка Бальбоа в самом центре города. Съехав по развязке с автострады Хеликс, Беркли медленно подъезжал к бульвару. Строения госпиталя находились справа, отделенные от дороги широкими лужайками, засаженными деревьями.

Несмотря на то, что было еще рано, стояла невыносимая жара. Безжалостное солнце сверкало в бело-голубом небе. Но все равно на улицах было много народу. Туристы, приехавшие взглянуть на солнечный Сан-Диего, были полностью вознаграждены погодой.

Беркли все-таки поехал на встречу, назначенную таинственным незнакомцем. Вообще-то он должен был предупредить лейтенанта Даггетта, но он этого не сделал по двум причинам. Во-первых, ему было любопытно узнать, что хотел сообщить неизвестный. Если бы на место встречи нагрянула полиция, тот мог бы вообще не появиться. Во-вторых, он еще не забыл бурное вторжение лейтенанта в свой кабинет. А кроме того, возможно, это была плохая шутка, хотя Беркли так не считал. Он умел отличать настоящее волнение от хорошо разыгранного. И он чувствовал, что звонивший был взволнован по-настоящему.

Невзирая на запрет, вдоль тротуара и у входа в госпиталь выстроились машины. Метрах в тридцати впереди было свободное место, и Беркли, оглядевшись, нет ли рядом другого зеленого «форда» той же модели, припарковался там.

Прохожих было довольно много: туристы в ярких одеждах, моряки, входившие и выходившие из госпиталя. Подъехала флотская машина «скорой помощи» и дала короткий гудок, чтобы расчистить проезд. Закурив, Беркли стал наблюдать за улицей через лобовое стекло и зеркало заднего обзора. Прошло несколько минут. В «форде» не было вентилятора, и он начал задыхаться. Он протянул руку, чтобы открыть дверцу и выйти, но тут с противоположной стороны подошел молодой человек и просунул голову в окно.

— Мистер Беркли?

— Да, это я.

Подошедшему было на вид лет двадцать — двадцать пять. Он был одет в полотняные брюки, клетчатую рубашку и спортивную куртку. Лицо, как и у десятков тысяч его сверстников по всей Америке, без особых примет. Только выражение испуга и недоверия искажало его черты. Он лихорадочно огляделся, прежде чем открыть дверцу и упасть на переднее сиденье.

— Включайте мотор и поехали, — приказал он, забившись в угол машины.