Дарья Кожевникова - Если это судьба

– Матвеевы, – кивнул на каменные хоромы Андрей, сворачивая к своим воротам. – Большому медведю – большая берлога… Так, а у меня сегодня дистанционное управление воротами работает или нет? – С этими словами он посигналил. И увидев, как из приоткрывшихся ворот резво выбежал невысокий худенький мужичок лет пятидесяти пяти, удовлетворенно кивнул: – Работает!

«Дистанционное управление» приветливо помахало в сторону подъехавших машин и распахнуло обе створки ворот. Вопреки Викиным фантазиям на Иваныче не было ни валенок, ни треуха. Одет он был простенько, но аккуратно, явно не в чужие обноски, потому что в смирновских, а тем более в Матвеевых брюках и свитере он просто бы утонул. На ногах – не валенки, а кроссовки. Бородка вот действительно была, рыжеватая с проседью, тоже аккуратненькая. Эдакий добрый дядюшка с лучами-морщинками вокруг глаз от улыбки.

– Вовремя вы! – приветствовал он всех сразу. – У меня последняя закладка догорает, сейчас будем трубу закрывать. Самоварчик уже вскипел, на столе.

– Иваныч, ты наш спаситель, – пожимая ему руку, с чувством сказал Смирнов. Потом открыл дверцу машины: – Выбирайся, Викуль.

Она выбралась, с трудом переставляя ноги и шмыгая носом. Она успела слегка отогреться в машине, но лучше ей от этого не стало. Тут же к ней бросилась Лена:

– Викуля, Викочка! Господи, да чем вы там занимались?! Ты же вся мокрая!

– Головастиков ловили. В камышах, – мрачно буркнула Вика, высвобождаясь из Лениных объятий. – Ты, раз уж приехала, вещи мои догадалась захватить?

– Догадалась. Так что хватит дуться. Андрей правильно сделал, что привез тебя сюда. Да и я попарюсь с удовольствием.

– Не сомневаюсь, – буркнула Вика, под приглашающим жестом Смирнова направляясь к бане, стоявшей в дальнем углу участка. И по пути машинально отметила, что во дворе у Смирнова нет ни грядок, ни клумб. Только асфальтированная парковка машины на три-четыре у самых ворот, а все остальное пространство занимал ровно подстриженный газон, посреди которого красовались колодец и ажурная беседка.

В хорошо прогретом, пропахшем травами предбаннике, традиционно обшитом золотистой вагонкой, Вика с удовольствием скинула с себя промокшую одежду, облачившись в привезенный Леной купальник. Сухой! Как, оказывается, человеку мало нужно для счастья – просто оказаться в тепле и сбросить с себя все мокрое! Оглядевшись, Вика снова помрачнела. Светлый и просторный предбанник был устроен так, что здесь могли отдыхать с размахом сразу человек десять – длинный стол со стоящим по центру большим самоваром, лавочки. Подносы с чайными и пивными принадлежностями. Бар в углу. Не здесь ли в компании Смирнова периодически расслабляются и остальные четверо подонков, которые повинны в маминой смерти? Вика передернулась от этой мысли.

– Продрогла, Викуль? – по-своему истолковав ее движение, сочувственно спросила Лена. Вика лишь кивнула в ответ, не желая вступать в бесполезную полемику.

– Ну, ничего, сейчас греться пойдем. А потом все мне расскажете. Андрюш, мы готовы! – приоткрыв входную дверь, сообщила Лена Смирнову. Он вошел. Тоже успевший переодеться в плавки, высокий, плечистый, весьма накачанный. «Бандит», – промелькнуло у Вики в голове. Это впечатление еще больше усиливал весьма заметный шрам под правой ключицей и странная затейливая татуировка на левом плече. С первого взгляда Вика так и не смогла разобрать, что же там изображено, а присматриваться было как-то неловко. У ее Клима… Алексея, кем бы его ни считали, никаких татуировок не имелось, и внешность у него была куда более благородная. Аристократическая. Но как бы то ни было, именно Смирнов помогал теперь Вике расквитаться за гибель Клима, поэтому она как могла попыталась скрыть свою неприязнь, принимая от хозяина войлочную шапочку перед тем, как зайти в парную. Как будто из зимнего ненастного дня она шагнула в знойное полуденное июльское поле. Тепло окутало Вику, мягко проникая в замерзшее тело, согревая каждую клеточку, каждый уставший вибрировать нерв. Здесь не было места холоду. Тепло оказалось всюду – и сверху, и вокруг, и под ногами, насыщенное ароматом заваренных трав и березовой листвы от замоченных веников.

– Андрюшенька, ты гений, – промурлыкала Лена, вытягиваясь на полке. Вика промолчала, но в кои-то веки была с ней согласна. Особенно когда Смирнов поддал пару, и Вика ощутила, как из ее переставшего сжиматься в комок тела выступает влага, словно оттаявшая из образовавшейся под кожей корки льда.