Василий Васянин - Создай меня, мама!

Ну вот и начались обычные милицейские будни, с их разнообразием, непредсказуемостью начинающегося дня, где каждый день сдаёшь ты свой экзамен на профпригодность в своей жизни.

Включённый как все в график дежурств, Оленев торопился на вызов. Уазик жёлто – синей окраски с трудом поднимался по горной каменистой дороге, что вела в район частного сектора в городе. На пути приближалась «серая изба» – обыкновенная, распространённая на Руси архитектура, ничем особенным не выделяясь от своих соседок, стоявших в угрюмом, немом молчании. Ожидавший их хозяин, мужчина – лет сорока пяти, неуверенно переминался с ноги на ногу, волнуясь при каждом сокращённом расстоянии милицейского наряда. Его опухшее, небритое лицо нервно подёргивалось от усталости, вероятно выпитого спиртного.

– Что – то я сомневаюсь, что здесь произошла кража, глядя на эту опухшую рожу, – привёл мысли в слух водитель. Звонкий сигнал рации отвлёк внимание на миг от убогого вида встречающего их потерпевшего.

– Тридцатый, ответь городу, – отзвучал голос дежурного.

– На связи тридцатый…

– Ребята, проехать надо на улицу Пушкина. Позвонили, что кто – то с ножом там бегает…

– А с кражей как быть? Мы только что подъехали по вызову, – минутная заминка в эфире наполнила ожиданием всех.

– Хорошо занимайтесь, найду другой экипаж, – шорох, щёлканье внезапно прекратилось как и возникло. А движок работающей машины, подъехав рявкнул и замолчал, подкатывая транспорт перед избой в клубах поднятой им пыли.

Молодой человек в кремовом костюме выпрыгнув с автомобиля, подошёл к мужчине с нетерпением ожидавшего его.

– Вы вызывали милицию?

– Да, я…

Вонючий запах изо рта алкогольного перегара заставил отвернуться оперативника от своего собеседника.

– Дом ваш? Прописаны здесь?

– Да, вот мои документы… Его паспорт никак не поддавался раскрытию в трясущихся руках постояльца алкогольной зависимости.

– Вы наверное кур воровали всю ночь, – решил пошутить инспектор, поднимая упавший документ к ногам, неуверенно стоявшего мужчины.

– Итак, Павлов Иван Иванович.

– Что случилось Иван Иванович?

– Кража, – быстро ответил он, словно давно ожидал этого вопроса…

– Что же у вас пропало? – терпеливо, стараясь держаться на расстоянии запаха, Оленев выяснял обстановку.

– Я вчера конечно водки выпил немного со своей женой. Не помню как уснул, – почмокав губами, его небритые, морщинистые щёки слегка раздвинулись в образе улыбки, обнажив оставшиеся в некоторых местах пожелтевшие останки.

– Фу, – только и произнёс сыщик.

– Обезьяна по сравнению с этим, красавица будет, – подумал он.

– Так, что же у вас пропало? – терпеливо ещё заданный вопрос, начинал раздражать сотрудника.

– Водка. Я хочу написать заявление. Бутылочку я оставил на следующий день, но проснулся, нет ни жены, ни бутылочки…

– Ну ты и наглец, дядя, – успел проговорить Василий, как вновь звонкий сигнал рации привлёк его внимание.

– Тридцатый, ответь городу, – голос дежурного носил в себе нотки волнения, от которого так и веяло предчувствием опасности.

– На связи тридцатый…

– Ребята, срочно надо проехать на улицу Пушкина, дом номер тридцать семь. Ножевое. Как поняли? В этом районе вы одни, все экипажи заняты. Что по краже?

– Ложный вызов…

– Добро, – рация приглушённо щёлкнула и замолчала. – Вот видишь дядя, пока у нас ты время понапрасну отнимал, кого – то ранили ножом, – с укоризной взглянув на недовольного мужичка, Оленев перед самым его носом захлопнул дверь. Уазик рванул с места набирая скорость, оставляя позади себя в облаке пыли изумлённого и растерянного хозяина слегка покосившейся избы, всё также стоявшей в угрюмом, немом молчании со своими соседками.

Автомобиль быстро пересекал перекрёстки в сопровождении непрерывно проблёскивающих синим, милицейских маячков, озарявших кварталы улиц города. Любопытные и испуганные лица людской толпы, стоявшие неподалёку от названного адресата, массою своею неумышленно перекрывшей проезжую часть с облегчением вздохнули когда крики, вопли, голоса, разрезала пронизывающая душу звонкая сирена.

– Там действительно, что – то серьёзное, – подумал Оленев.

Плавно подкатившись, автомобиль скрипнув тормозами остановился. Любопытство раздирало собравшихся у распахнутой настежь калитки, но смельчаков зайти за границу её предела не находилось. Выйдя из машины Оленев растворившись в толпе, одиноко проследовав сквозь неё, осторожно приблизился к невысоким окнам. Каменный первый этаж дореволюционных построек в одной из комнат, задержал в себе лет двадцати пяти паренька, который старательно в находящихся его руках топором, стукал им по каменным местам, где когда – то установлены были оконные рамы. Грязный, вымазанный кровью, он то и дело менял дислокацию комнаты, переводя рубку окна на уже то, что осталось от мебели. Лишь на секунду он прервался, чтобы выпить своё налитое заранее, а затем вновь, монотонно с каждым падением металл издавал звонкий, пронзительный звук выбивая из камня мелкие звёздочки – искры, растворявшихся в пространстве обстоятельств.