Алексей Пшенов - Ржавчина

– Ты откуда такой?

– С пляжа, – утомлённо отозвался Вадим.– А что?

– Ты себя в зеркале видел?

– Видел.

Морозов, умываясь перед походом на пляж, мельком заглянул в зеркало, но ничего необычного не заметил. Лицо было конечно несколько помято после вчерашних возлияний, но выглядело более-менее прилично – ни синяков, ни ссадин на нём не было.

– Тогда ещё раз посмотрись.

Вадим подошёл к ростовому настенному зеркалу и сразу понял, что имела в виду Диана. Его некогда белоснежная рубашка была сплошь покрыта разноцветными пятнами и разводами от цветочной пыльцы и воды, стёкшей с подарочного букета. А светло-голубые летние джинсы расцвечены тёмными пятнами не то от томатного соуса, не то от красного вина, которое он накануне постоянно пытался подлить в бокал писательницы.

– И ты в таком виде ходил на пляж? – укоризненно спросила Диана, относившаяся с трепетным пиететом не только к своему, но и к чужому внешнему виду.

– Меня там никто не видел, – словно оправдываясь, ответил Вадим.

– А что ты там забыл в такую жару? Хотел получить с похмелья солнечный удар?

– Я искал там Жанну.

– Жанну?

– Она пропала…, – растерянно уточнил Вадим и подробно рассказал всю историю сегодняшнего дня от своего пробуждения до появления в доме Мантальго.

Выслушав его рассказ, Диана сочувственно вздохнула.

– Возвращайся домой, приведи себя в порядок и собирайся в ресторан.

– Не понял…

– Ты помнишь, чем закончился вчерашний вечер?

– Честно говоря, не очень, – тихо и смущённо ответил Вадим, испугавшись, что под занавес праздника он устроил какой-нибудь публичный скандал.

– Я тоже как-то не всё помню, – успокоила его Диана.– Меня до дома довёл муж, и теперь он со мной не разговаривает. Вот и Жанна наверняка обиделась, что ты напился на её юбилее, и уехала с утра куда-нибудь на шопинг в Сан-Рабело или к Скалистому побережью – позагорать на нормальном пляже.

– А как же её сумка и полотенце?

– А она их специально подбросила, чтобы ты поволновался. Такая изысканная женская месть. Ты будешь волноваться, думать, что Жанна утонула или её кто-то похитил, а она будет спокойно ждать тебя вечером в ресторане, а если ты вдруг не придёшь или предъявишь какие-то претензии, то ещё и устоит гранд-скандал.

– Жанна на такое не способна, – заступился за свою подругу Вадим.

– Ты просто не представляешь, на что иногда способны оскорблённые женщины, – многозначительно возразила Диана.– Или я не пишу женские любовные романы?

– Вероятно, я действительно чего-то не представляю…

– Сейчас я ей позвоню и узнаю, где она и что делает.

Писательница дважды набрала номер Жанны, но та не ответила.

– Наверное, релаксирует в каком-нибудь спа-салоне. Иди домой и тоже приводи себя в порядок. Вечером твоя обиженная любовь сама прилетит в ресторан.

Беспечное предположение Дианы было слишком невероятно, но это было единственное более-менее логичное объяснение неожиданного исчезновения и упорного молчания Жанны.

Попрощавшись, Вадим вернулся в дом своей исчезнувшей пассии и заново обошёл все комнаты, а так же заглянул в гараж. Никаких следов возвращения Жанны не было, а обе её машины стояли на своих местах. Впрочем, после вчерашнего праздника она вполне могла не решиться сесть за руль и уехать на такси. Возможно, пролить хоть какой-то свет на это таинственное исчезновение могла домработница Регина, но её телефон находился вне зоны доступа. Вероятно, домработница его отключила, чтобы нормально отоспаться после вчерашних хлопот. Оставив сумку и полотенце рядом с купальниками на кровати Жанны, Морозов запер входную дверь и калитку и направился к своему дому, втайне лелея глупую надежду обнаружить Жанну у себя в спальне или на кухне. Но там, естественно, никого не было. Бросив грязную рубашку и джинсы в бельевую корзину, Вадим принял холодный душ, тщательно побрился и переоделся в летний льняной костюм. Время только приближалось к пяти, и выдвигаться было ещё рано. Столик был заказан на семь часов вечера в престижном и дорогом рыбном ресторане в Сан-Рабело. Морозов не был изысканным гурманом и поклонником высокой кухни – больше всего он любил обычного русского осетра, запечённого в духовке со сметаной. Однако найти в местных магазинах и ресторанах свежую российскую осетрину было так же непросто, как в Москве – санкционные французские устрицы. И только в пафосном ресторане «Пятый океан» среди разнообразных рыбных блюд имелась и экзотическая для местной кухни стерлядь а ля-рюсс. Прекрасно зная любовь Вадима к белой рыбе, Жанна заказала на следующий день после юбилея, ещё и небольшой ужин на двоих. Сначала она хотела сделать это сюрпризом, но, опасаясь, как бы её приятель по своей творческой привычке досрочно не ушёл в запой, предупредила его о камерном продолжении торжества. Однако своим исчезновением Жанна преподнесла Вадиму такой сюрприз, от которого рука сама потянулась к стакану. В своём доме Морозов предусмотрительно не держал никакого спиртного, и чтобы выпить, ему надо было пойти либо в магазин, либо на кухню своей подруги. Он выбрал второе, надеясь, что Жанна если ещё и не вернулась домой, то вот-вот там появится – ведь ей надо было переодеться и накраситься. Не могла же она пойти в ресторан в том же виде, в каком с утра вышла из дома. Однако в её доме по-прежнему царила абсолютная тишина, и никаких следов возвращения исчезнувшей хозяйки не наблюдалось. В тщетном ожидании Жанны Вадим выпил полбутылки водки и позвонил нескольким её подругам, телефоны которых он знал. Однако Жанну после вчерашней вечеринки никто не видел и не слышал, а сама она трубку по-прежнему не брала. В половине седьмого Морозов вызвал такси и уже безо всякой надежды отправился в Сан-Рабело.