Наталья Солнцева: Загадки последнего сфинкса

– Мне нельзя набирать вес, – говорила она, чуть не плача.

Как ей, молодой девушке, хотелось тогда мороженого, конфет, шоколадного торта, жареной картошки, наконец! Балетная жизнь разрешала скудные удовольствия: сон, короткий дневной отдых, редкие прогулки, строго ограниченный набор продуктов, но и того не вдоволь, впроголодь. Сколько мучений приходилось переносить ради нескольких минут танца, когда за огнями рампы в замершей темноте зала следят за обманчиво легкими па красавиц-балерин сотни восхищенных глаз…

Робкий обожатель встречал ее с букетиком фиалок. Она до сих пор помнила их тонкий сладковатый аромат. Почему она не ответила молодому человеку взаимностью? Наверное, слишком уставала, слишком выматывалась, слишком растрачивала себя на репетициях, чтобы полюбить кого-нибудь… кроме балета.

Голос мужа вывел Ингу из задумчивости. Оказывается, она сидит в гостиной с эркером и смотрит в большое, во всю стену, окно на медленно падающий снег. Белые деревья, синее небо… и сыплющиеся сверху снежинки. Как в театре! Неужели она все еще тоскует по балету? Неразделенная любовь.

– Никонов приезжает, – сказал Михаил Андреевич. – Будет давать концерты. Я заказал нам билеты. – Он поцеловал жене руку, длинную изящную кисть, слабо пахнущую духами. – Ты ведь не против?

Инга обрадовалась. Она соскучилась по живой музыке, по звукам оркестра, по неповторимой атмосфере зрительного зала.

– Что ты решила с портретом?

Она скривилась. Напоминание о возрасте вызвало мимолетную грусть. Ей уже скоро сорок пять! На юбилей любящий супруг решил сделать Инге оригинальный подарок: заказать модному художнику ее портрет.

Годы пролетели, как дуновение ветерка… беззаботные, счастливые. Замужество проложило грань между бале тной и семейной жизнью. Первая, полная лишений, труда, слез, крови и пота, осталась в сердце волшебной сказкой. Вторая, изобильная, роскошная, по-женски удавшаяся, позволившая Инге осуществиться как жене и возлюбленной, отчего-то стала скучна и… пуста. Вроде бы есть все… Откуда же берутся смутная печаль, безысходность, трагический надлом? Чего не хватает? Воистину непостижима душа человеческая.

Не бездетность тяготила Ингу – она сумела перенести материнские чувства на Мишиных детей, заботилась о них, как о родных, и начала считать их своими. Не охлаждение Михаила Андреевича удручало ее. Не может зрелый мужчина, у которого уже пробивается седина, быть таким же восторженным и пылким, как двадцать лет назад.

В последнее время госпожа Теплинская страдала бессонницей. В душу вкралось ожидание беды… беспричинный страх.

– Это гормональное, – успокоил семейный врач. – Попьете таблеток, и все как рукой снимет.

Инга принимала на ночь снотворное и засыпала, а утром вместе с ней просыпался страх. Что ее пугало? Все… Словно померкло ясное небо, сгустились тучи и в воздухе запахло грозой.

– Как насчет портрета, дорогая? – спросил муж. – Ты определилась? Тебе придется позировать…

– Ну уж нет! Пусть пишет по фотографии. Дай ему видео на крайний случай.

Михаил Андреевич смирился. У жены есть причуды, на то она и женщина.

– Я предлагаю на твой выбор двоих живописцев: Заруцкого и Домнина. Оба в расцвете славы, оба дерут бешеные деньги за работу. Но нам не пристало мелочиться. На ком остановимся?

Инга не увлекалась живописью и полностью доверяла вкусу мужа.

– Выбери сам. Только натурщицей я не буду. И вообще… мне что-то не по себе.

– Хорошо. Я дам художнику наше семейное видео, – согласился он. – Может, тебе отдохнуть? Съезди в Италию, развейся. До твоего дня рождения еще целый месяц.

– Ах, Миша… разве я переутомилась? От чего?

– Сменишь обстановку, полюбуешься Вероной, Миланом, готическими соборами, сходишь в оперу.

– А концерт?

– До приезда Никонова ты успеешь вернуться.

– Нет, я из Москвы никуда не поеду. Брось ты свою политику, Миша! – вырвалось у нее. – Как бы чего не случилось! Тошно мне… на сердце будто камень лег.

Инга связывала свое беспокойство с новым занятием супруга. Теплинскому наскучило зарабатывать деньги, и он решил отведать власти.

– Отступать поздно, милая. Провалюсь на выборах, тогда… поглядим.

Знаменитый скрипач Влас Никонов в промежутке между зарубежными гастролями решил дать два концерта в Москве. Полтора года назад он женился, и молодая супруга ожидала первенца. Она рвалась домой, к матери, и вопреки советам друзей и знакомых пожелала рожать в России.