Анна и Сергей Литвиновы - Звезды падают вверх

Генерал глянул прямо в глаза Ивану. Тот промолчал. Молчали и его спутники.

Равномерный звук самолетных турбин заметно переменился: лайнер пошел на разворот.

Куда они летели, зачем?.. Об этом в салоне, похоже, не догадывался никто, кроме генерала.

– Знали, не знали об эксперименте, – махнул генерал рукой, – предупреждали вас, не предупреждали – это все схоластика. О научной этике мы с вами можем спорить ночь напролет – и ни до чего не доспориться… Я, с вашего позволения, продолжил бы свой рассказ… Времени у нас с вами осталось не так уж много…

Генерал глянул на часы. Они, как заметила Лена, были не новые, «Командирские». Она тоже взглянула на свои, золотые, – половина седьмого вечера.

– Надо заметить, – продолжил генерал, – что вы, господин Кольцов, показали тогда, летом восемьдесят пятого, в ходе итоговых испытаний, самые лучшие результаты среди ваших коллег по «санаторию». Не блестящие, конечно, далеко не те, на которые рассчитывали экспериментаторы, но все-таки лучшие… Вам, именно вам, удавалось хоть что-то, в отличие от многих ваших коллег, продемонстрировать… Ваши результаты телепатических опытов, или, как вы называли их, «гаданий», все-таки отличались от прочих. Ну, скажем, вероятность угадывания вами одной масти из четырех – при слове «масти» генерал поморщился, словно от кислого, – составляла в среднем тридцать два – тридцать три процента. Немного… Но ведь не среднестатистические двадцать пять!.. Хоть какой-то успех! Кроме того, изо всех тридцати испытуемых именно вы, Кольцов, проявили себя как наиболее психологически устойчивый тип. Это демонстрировали все тесты Роршаха. И тогда руководители эксперимента приняли решение – поверьте мне, ни я лично, ни служба, которую я сейчас представляю, не имеют к этому решению ни малейшего отношения – продолжить наблюдение за вами… Так что ваша супруга, Марина, появилась четырнадцать лет назад рядом с вами вовсе не случайно…

– Так вот оно что!.. – обескураженно прошептал Иван.

Лена искоса взглянула на него. Кольцов был бледен, руки сжаты в кулаки. Петренко же, сидящий напротив, по-прежнему, казалось, излучал спокойствие и доброжелательность. А генерал продолжал говорить спокойно, ровно, будто с кафедры лекцию читал. Хотя тут не было кафедры, но, похоже, человек попал в свою стихию в этом, принадлежащем его службе самолете.

По-прежнему ровно гудели моторы. Куда они летели, что за окном – ничего нельзя было понять.

– Ну и методы у вас… – не удержалась Лена.

Генерал Струнин пожал плечами.

– Не вижу в этом ничего предосудительного. Марина же не закладывала Кольцова. Она не об услышанных антисоветских анекдотах докладывала… Или о том, с кем и сколько он пьет… Кому вы все нужны были с вашими анекдотами!.. Марина о вашем, Кольцов, поведении – в другом, психологическом плане – должна была сообщать. Следить, не проявятся ли как-то ваши так много обещавшие способности… Иной, – усмехнулся генерал, – может, и рад бы был, если б за его здоровьем так тщательно следили!.. Тем более – родная жена!..

Кольцов только криво усмехнулся.

– Но, – продолжил генерал, – в течение тринадцати лет ровным счетом ничего интересного, ничего, действительно заслуживающего внимания, Марина о вас сообщить не могла… И не стройте, пожалуйста, из себя мученика. В конце концов, вы ж, Кольцов, по доброй воле на ней женились. Или я ошибаюсь? Вас же никто в загс не тянул?.. И вы, кажется, любили ее?

Иван не ответил. Лена снова взглянула на него. На скулах Кольцова играли желваки. Лена утишающе положила ладонь на его большую руку.

– А что стало с другими подопытными! – глухо спросил Иван, ни на кого не глядя.

– А что – с другими? – пожал плечами генерал. – Я же говорил вам: программа «Вектор» была закрыта. Никакого финансирования на нее не выделялось. А какая, спрашивается, военная наука сейчас у нас финансируется? Да и вся наука вообще?.. Так что о судьбе прочих испытуемых мы ровным счетом ничего не знали… Никакой статистики никто не вел. О повышенном проценте смертности среди тех, кто прошел исследования, мы, признаюсь, узнали только теперь, после доклада капитана Петренко…

– А что случилось с Веничкой? Ильей Ильичом? Другими? – настаивал Кольцов.

Я же вам говорю: никто эти смерти никогда между собой – а также с программой «Вектор» – не связывал. Все ваши коллеги погибли от естественных причин. Так, во всяком случае, считается… Пока считается… Будем надеяться, – вздохнул Струнин, – что мы получим дополнительное финансирование и тогда сможем провести исследование…