Андрей Быстров - Странники в ночи

11

Менее всего Альваро Агирре был склонен предаваться отчаянию. И если мог в принципе наступить момент, когда Агирре приблизится к этому состоянию вплотную, такой момент наступил именно теперь.

В полумраке его кабинета ползла мерцающая дымка восточных благовоний. Над бронзовой треногой вращался затуманенный хрустальный шар, пылали факелы, установленные сложным многогранником вокруг Ключа и Врат. Алмазная пыль Меча Единорога, взвешенная в воздухе, наполняла кабинет призрачным блеском сотен тысяч невидимых по отдельности (так они были малы) магических бриллиантов. И в пяти чашах, стоящих напротив двери и занавешенных окон, возвышались сияющие горки субстанции Меча... Трубка Агирре была набита смесью из разных отделений шкатулки - той самой шкатулки, украшенной ужасной маской. Он курил, и медленная однообразная музыка проплывала в его памяти. Это звучала китайская музыка Чжоу, в которой Агирре подобно Конфуцию прозревал чистоту яшмы, в звуках внимал беззвучному. "Песни Чжэн и Вэй, - говорил его китайский учитель столетия назад, - это музыка смуты, песни Санцзянь - музыка гибели. Песни Сун - это музыка изнеженного духа, песни Ци - музыка горделивого духа. Но нет музыки более величественной и глубокой, чем изысканная музыка Чжоу..."

Не ради праздного наслаждения Агирре вызвал из небытия музыку Чжоу, звучание давно позабытых чудесных инструментов - семиструнной лютни цинь, бамбуковых флейт, каменных пластин и целого оркестра из шестидесяти четырех больших и малых колоколов. Только эта музыка могла удержать его от низвержения в темные бездны смятения, охранить от власти ощущения, совсем ему не свойственного - ощущения полной беспомощности.

Но и она казалась ему чересчур громкой, звуки переполняли его. Он сел к письменному столу, заваленному листами бумаги с толкованиями избранных фрагментов Кассиуса, отложил трубку, оперся локтями о полированную крышку, прижал ко лбу ладони и застонал. Музыка смолкла - он заставил её замолчать.

Утрата контакта с Аней, уехавшей от дома Штерна в санкт-петербургском автобусе, поначалу не слишком обеспокоила его. Такие перебои случались и раньше, а куда направляется Аня, он знал. Но проходили часы, потом проходили сутки. Аня нигде не появлялась. Хрустальный шар, Меч Единорога, Ключ и Врата - ничто не могло помочь найти её, никакая магия. Тогда Агирре, как коршун с небес, обрушился в глубины тайнописи Марко Кассиуса. Дни и ночи напролет он работал, спал урывками, взбадривал себя снадобьями Кали-боа... И он обнаружил ответ, содержащийся в двух латинских буквах R и X - тот, что и привел его к границе отчаяния.

Произошло то, чего он всегда боялся. Империя Эго, слепой спрут, ударила наугад одним из бесчисленных щупалец RX. Агирре, человек Империи, проигрывает из-за нее! Он может многое... Но он бессилен контролировать RX и не в состоянии проникнуть туда. По всей вероятности, этого не смог бы и сам Кассиус, что, впрочем, мало утешало Агирре. Он потерял Аню

/он потерял Великий Шианли/

в тот момент, когда она возвращалась на дачу, откуда два шага до источника Ро! Она шла к источнику, когда на её пути вздыбился дракон RX.

Теперь у Агирре оставалась только надежда - надежда на то, что вдоволь натешившись жертвой, дракон отпустит её. Он не знал, возможно ли такое, а в писаниях Кассиуса не было ответа (или Агирре не сумел его прочесть). Пассивное ожидание, когда от тебя ничего не зависит - есть ли худшая пытка для человека, привыкшего не играть в пьесах, а создавать их? Или он ошибался с самого начала и лишь играл, а создавал Кассиус, и даже не Кассиус, а то огромное и непостижимое, что смутно угадывается за ним?..

Агирре сидел за столом, невидящими глазами уставившись в испещренные черными значками листы бумаги, когда его слух уловил изменение в тонком пении энергетического поля, натянутого между чашами с алмазной пылью. Он встрепенулся, обернулся к хрустальному шару - тот медленно наливался сиреневым светом.

Кинувшись к шару, Агирре всмотрелся в него... И увидел.

Он увидел белую молнию, метнувшуюся сквозь квазиреальность. И тут же проснулась его спящая магия... Благословенный КОНТАКТ! Молния в одно мгновение возродила уверенность и волю. Ибо Альваро Агирре мало что знал об Измерении RX, но отлично понимал после штудий толедского алхимика, что означает такая молния!

Но он понимал и другое. Понимал, что молния может родиться только между двумя полюсами, что связь не может быть односторонней. И если Андрей сумел послать молнию, то не в меньшей степени Аня обязана спасению от дракона силе собственной любви... Способны ли все умудренные чудовища отточенного разума Агирре противостоять ТАКОЙ силе, победить простое и естественное?