Андрей Быстров - Дверь

- Ну что же, - сказал Кремнев подчеркнуто небрежно. - Ваши планы сорвались, и слава Богу. Не пора ли...

- Они не сорвались, - живо возразил Зорин. - Сорвана лишь красивая обложка. Атомный удар состоится, Двери для ракет откроются в оптимальный период... Пусть вы правы, пусть даже не будет ответного удара. В любом случае мы так потреплем старушку Землю, что выиграем для Фоксхола пару тройку лет... А там будет видно.

Единственный широко открытый глаз человека (человека ли?) по фамилии Зорин светился фанатичной непреклонностью. Кремнев понимал: Зорин не лжет и не передергивает. Они сделают это, и Кремнев бессилен им помешать. Даже если каким - то образом удастся сейчас обезвредить Зорина, что дальше? Только одно: найти Ключ Зорина (возможно, он держит его при себе), вырваться из Фоксхола, попытаться предупредить людей... Но Зорин не столь беспечен, чтобы допустить роковой для себя промах.

Нет, ничего предпринять уже нельзя... Своды роскошного зала словно сдвигалась над Кремневым, давили, мешали вдыхать воздух. Перепуганная Ира жалась к нему, её плечи мелко вздрагивали.

- Мы вообще - то не рассчитывали, - продолжал Зорин с надрывом (почему - то он стал дышать часто и тяжело), - ударить так скоро. Но зачем теперь тянуть? Оптимальные интервалы повторяются, до ближайшего недолго осталось. У нас маленькое общество, решения принимаются небольшим кругом людей, и я не последний из них... Вы, дорогой мой Александр Андреевич, своей неуместной активностью приблизили крах вашего мира...

Нашарив трость, Зорин неуклюже поднялся и подошел к Кремневу, страшный, скособоченный, как злобный гном из скандинавских сказок.

- Я был бы не прочь ненадолго сохранить вам обоим жизнь, - признался он, - чтобы вы присутствовали при старте ракет. Но у меня будет слишком много хлопот... Не до вас. Ну, кого застрелить первым?

Ствол его футуристического пистолета метался от лица Кремнева к лицу Иры и обратно.

- Наслаждаетесь торжеством, - горько вымолвил Кремнев.

Изуродованный рот Зорина растянулся в подобии надменной улыбки.

- О, да... Вы мне здорово попортили кровь, но я заслужил миг триумфа. Как видите, я даже отослал своих слуг, чтобы никто не мешал ни вам, ни мне... Впрочем, они скоро вернутся. Надо спешить, прощайте...

12.

Со всем возможным пиететом Олега Мальцева пригласили на аудиенцию к народному комиссару внутренних дел Михаилу Яковлевичу Гордееву. Перед домом остановился лимузин, посыльный позвонил у дверей и вручил Мальцеву отпечатанную на принтере карточку, где в исключительно корректных выражениях Олегу предписывалось прибыть в комиссариат.

Встретивший его в кабинете Гордеев был далеко не так вежлив и приветлив, как письменное обращение. Он работал с бумагами, загромождавшими большой стол, оторвался от них неохотно и посмотрел на Мальцева исподлобья.

- Вот что, - сказал он. - У меня мало времени и полно проблем, поэтому буду краток. Ситуация осложняется. Если вам угодно принять предложение Ратомского, соглашайтесь немедленно и получайте конкретное задание. Если нет...

Взгляд народного комиссара был так выразителен, что окончание оборванной фразы прочитывалось однозначно.

- Я согласен, - быстро ответил Мальцев, нащупывая в кармане цилиндрик с манкурталом.

Он не был героем, но попросту не видел иного выхода. Теперь, пока они наедине в кабинете с этим могущественным человеком, вторым, а может, и первым лицом Фоксхола, или никогда... Если верить Лаухиной, действие манкуртала непредсказуемо. Препарат способен убить человека, или вызвать неконтролируемую вспышку агрессивных эмоций, или... Заставить подчиняться. В первых двух случаях Мальцеву конец, но в третьем... Он не простит себе, если упустит шанс.

Выхватив из кармана блестящую капсулу, Мальцев нажал маленькую кнопку прежде, чем Гордеев успел среагировать. Кристаллическая игла впилась в скулу народного комиссара и мгновенно растворилась под кожей. Мальцев со страхом ждал.

Ничего не происходило. Гордеев как сидел за столом, так и продолжал сидеть, только взгляд его потух, а голова склонилась на грудь. Что будет дальше?

Олег затеял нехитрый тест. Он подвинул к себе лист чистой бумаги, взял авторучку и написал крупными буквами:

КОМНАТА ПРОСЛУШИВАЕТСЯ?

Перевернув листок, он подтолкнул его к Гордееву. Тот прочел и безучастно кивнул.

Сердце Мальцева застыло на полсекунды, подпрыгнуло и застучало. Он быстро нацарапал другую фразу.

ОТКЛЮЧИТЕ АППАРАТУРУ