Андрей Быстров - Сфинкс

Борис и Ольга приступили к поискам. Они быстро научились отличать округлый почерк профессора и не тратили времени на изучение написанного им от начала и до конца. Их внимание сосредоточивалось на других почерках.

К исходу второго часа поисков Борис наткнулся на папку, содержимое которой показалось ему знакомым.

- Смотри, - он протянул папку Ольге. - "Воистину, ты восстанешь из забвения смерти"... То, что было в файле!

- А вот иероглифы, - Иллерецкая перелистала бумаги. - Да, похоже, нашли...

- Антон! - позвал Градов.

Калужский вошел в кабинет со стаканом чая в руках.

- Да?

- Вот папка Левандовского. Здесь же и записи вашего отца, его завершение этой работы. Бумаги Левандовского вам, понятно, ни к чему, но если вы не возражаете, мы заберем и...

- Что уж теперь возражать, - Антон махнул рукой и поморщился - его рана ещё болела. - Берите, и желаю вам удачи...

- Куда теперь? - спросила Ольга на улице. Папка лежала в сумке Бориса, между дискографией "Лед Зеппелин" и электробритвой.

- Я бы сразу двинул на виллу Бека, дорогу я запомнил. Но тебе туда никак нельзя.

- Борис, я...

- Стоп! Кто обещал слушаться? Переговоры с самим Беком - это одно дело, но любимая манера его ребят - сначала стрелять... Пошли к Мезенцеву. Вряд ли теперь они следят за его квартирой.

- Но нам и надо встретиться с ними.

- Не нам, а мне. И не с ними, а лично с Беком.

- Если ты прав насчет слежки, - сказала Ольга, - можно отправиться и к тебе домой. Логика та же самая.

- Нет, ко мне повременим. Все-таки...

- А ко мне?

- Тоже не надо. Не идет у меня из головы предупреждение Слейда о том "кроте"... Пока я не разобрался во всех этих хитростях и премудростях мадридского двора, лучше не высовываться.

На такси они доехали до дома Мезенцева. Борис позвонил, и дверь после осторожного вопроса открыл сам Андрей. Он смотрел на Бориса как на выходца с того света. Пауза затягивалась. Андрей взглянул на Олю, потом снова на Бориса - можно ли при ней говорить? - и Градов едва заметно кивнул.

- Ну, ты силен, - вымолвил наконец Андрей. - Разве я не просил тебя разбираться тихо, а трупы упаковывать аккуратно? Зачем гранатами-то? Устроил в моей квартире мясокомбинат...

- Впустил бы странников, - жалобно проканючил Борис.

- Да входите, чего там, - Мезенцев посторонился. - Сегодня войны не предвидится?

- Да кто её знает, - усмехнулся Борис. - А это Оля.

- Очень приятно. Оля, вы из какой мафии, хорошей или плохой?

- Все зависит от точки зрения, - объяснил Борис, оглядывая гостиную. Ой, мама мия...

Комната напоминала пещеру троглодита. Ни одного неповрежденного предмета мебели, не говоря об аппаратуре, от которой остались какие-то обгоревшие каркасы. Пробитая пулями дверь, выщербленные стены... Оконные стекла Мезенцев вставил, но на этом, очевидно, его финансы иссякли.

- Вот тебе и "мама мия", - Андрей достал сигареты. - Меня выдернули из отпуска, я мчусь сюда... Страшное дело! Милиция сутками не вылезала. Что да как... Не знаю, и точка. Тебя я не выдал.

- Спасибо. А это, - Борис кивнул на сюрреалистические обломки, хранишь на память?

- На какую память! - возмутился Мезенцев. - Это моя обстановка, не видишь?

- А... Именинный пирог, клюква в сахаре... Кстати, накорми нас, а потом я съезжу кое-куда. Если вернусь, посмотрим, чем тебе помочь. А Оля пока побудет у тебя, ладно?

- Если вернешься?! Какая интересная у людей жизнь! Оружие-то хоть есть у тебя?

- Оружие? - переспросил Борис. - Оружия нет. Забыл на явке британского разведчика.

- И он не теряет чувства юмора, - обратился Андрей к Ольге. - Я бы после такого...

- Он правду говорит, - произнесла девушка.

Мезенцев подмигнул ей.

20

Память не подводила Бориса. Он уверенно указывал водителю отловленной в Москве машины дорогу к вилле Генриха Рудольфовича. В его сумке не было ничего, кроме папки с записями Левандовского и профессора Калужского. Следовало подумать о предстоящем, но Борис постоянно возвращался мыслями к недолгому прощанию в прихожей Мезенцева.

Андрей тактично оставил Бориса и Ольгу вдвоем. Они обнялись, как в последний раз.

- Я хочу с тобой, - губы девушки плохо повиновались ей.

- Нет.

- Мы впервые расстаемся с тех пор, как...

- Да, с тех пор, как встретились.

- Я буду ждать, и с тобой ничего не случится.

- Ничего не случится, - эхом отозвался Борис. Сколько женщин говорили похожие слова своим любимым, и ещё ни в одном случае это никого не спасло...

Расплатившись с водителем, Борис вышел из машины метрах в пятидесяти от ворот поместья Бека. Автомобиль укатил обратно в город. Борис рассматривал башенки над воротами, крышу особняка. Он чувствовал себя предельно одиноким, будто все люди на Земле вдруг испарились и планета опустела. Тишина угнетала его. Чтобы развеять наваждение, он кашлянул, щелкнул пальцами и зашагал к воротам. Нажав кнопку звонка, он не отпускал её, пока не захрипело переговорное устройство.