К. Гилфорд - В смерти ближнего спасенье обретешь…

Наступила тишина. Повернув насколько возможно голову, Сэнтин следил за ними. Две тени на фоне светлеющего неба, так близко друг к другу, словно слившиеся в одно целое. В их объятии чувствовалось даже какое-то отчаяние.

Девушка – с женским, инстинктивным сочувствием, и парень – зверь, ошалевший от желания спастись, спастись во что бы то ни стало… Но девушка, по-видимому, любила его. А раз любила, значит была за него.

– Хорошо, Винс, – услышал, наконец ее голос Сэнтин.

Но что он мог сделать, не имея сил даже пошевелиться? Они изобьют его, забьют насмерть. Убьют обдуманно, расчетливо, убьют ради спасения слабого, нашкодившего молокососа. Той смерти, с которой он примирился, он почему-то не очень боялся, но эта вселяла в него ужас.

– Нет! – закричал он во всю силу своих легких. – Нет!

Услышав крик, они ослабили объятия. Луч фонарика снова ощупал лицо Сэнтина, лицо, на котором теперь не осталось и следа былой гордыни.

Он не отвернулся от света, позволив увидеть им охвативший его ужас.

– Думаешь, ты сумеешь это сделать? – спросила девушка. Голос ее зазвучал увереннее – теперь, когда она позволила убедить себя, ей предстояло решать за двоих.

– Не знаю. Но я должен, – ответил он.

Увидев, что парень приближается к нему, Сэнтин весь сжался и прикрыл глаза.

– Подожди, – голос девушки зазвучал откуда-то издалека, словно с конца длинного-предлинного туннеля. Красная мгла агонии постепенно заливала его мозг.

– Зачем?

– На тебе, кажется, кровь.

– Не знаю.

– Тогда посмотри сам.

– Действительно. Ну и что?

– Винс, ты с ума сошел? Заметят кровь и начнут подозревать. Потом произведут анализ и выяснят, чья это кровь.

Искра надежды! Сэнтин осмелился вновь разомкнуть веки. Парень уже стоял над ним, готовясь к новым ударам, но теперь он заколебался.

– Я знаю, что делать, – наконец проговорил он.

И неожиданно отошел, исчез из поля зрения Сэнтина. Но Сэнтин слышал его шаги, слышал, как он искал что-то в зарослях. Затем парень крикнул:

– Арлена, пойди сюда и помоги мне!

Мелкая дробь легких шагов, Девушка подбежала к парню, и он быстро-быстро заговорил:

– Он вылетел из машины, правда? И вылетев, стукнулся об это головой – и конец. Нам надо будет передвинуть тело. Помоги мне.

Мерные, приближающиеся шаги. Сэнтин, обезумев, лихорадочно выискивал их глазами. Увидел. Они шли медленно, сгибаясь от напряжения. В руках они несли что-то длинное, плоское и тяжелое.

На этот раз он не закричал. Не мог. Даже голосовые связки у него были парализованы. Но он видел их, переступающих медленно, с большим трудом. Они встали по бокам от него, и огромный, тяжелый, плоский предмет, который они держали в руках, заслонил все небо.

Тогда, в последнюю минуту своей жизни, он вдруг понял что-то. Его охватило безразличие. «Так или иначе я все равно умру, – подумал он. – А так будет быстрее, может, даже легче. Но все равно это убийство!!!»

Он молился в душе. Странно. Он молил о догадливом полицейском.

Сержант Ваннек из дорожного патруля был достаточно опытным полицейским. В сером блеске встающего дня он внимательно вглядывался в следы шин на дороге. Но уверенности у него еще не было – слишком слабо прорисовывались следы на твердом асфальте.

Подозрения его возрастали, когда он поглядывал на этих двоих, стоящих возле его машины и внимательно следящих за его действиями. Парня звали Винс, девушку – Арлена. Они были такие же, как и большинство молодых людей, замешанных в серьезном дорожном происшествии, но что-то в них настораживало сержанта. Поэтому с рассветом он продолжил поиски.

И он нашел больше, чем ожидал. Тело передвигали, а земля вокруг была порядком вытоптана. И все же он нашел наконец улику. Неопровержимую, настоящую улику.

Выбравшись из кювета, Ваннек подошел к парню и девушке. Видимо, лицо его не предвещало ничего хорошего, потому что парень не удержался от вопроса:

– В чем дело, сержант?

– У камня две стороны, – спокойно начал сержант Ваннек, – верхняя и нижняя. Верхняя – чистая, омытая дождями; нижняя – запачкана в земле. А теперь ответь мне, сынок: как это мистер Сэнтин умудрился раскроить голову о нижнюю сторону камня?