Юлия Николаева - Иду за тобой (СИ)

-Очухалась, - усмехнулся он, проходя в комнату и замирая у шкафа. Пока я его разглядывала, он занимался тем же в отношении меня. На его слова я помычала в ответ что-то вроде развяжи рот.

-Да ты же всю округу поднимешь своим криком, - усмехнулся он. Я покачала головой. Парень смотрел в сомнении. Но все-таки подошел и стал развязывать тряпку, стягивающую мне рот. - Только попробуй закричать, мало не покажется, - пригрозил мне.

Первым делом я глубоко вздохнула и несколько раз открыла и закрыла рот.

-Кто ты? - спросила, глядя на парня. Мне было страшно, безумно страшно, но вместе с тем я понимала, что умереть, не зная правды, не могу. Парень на мои слова усмехнулся.

-Я твоя совесть, - ответил мне, я похолодела.

-Тебя нанял Женя?

Парень вдруг рассмеялся, качая головой.

-Ну зачем тебе все знать? - поинтересовался у меня, - умерла бы спокойно, с улыбкой на губах и верой в вечную жизнь.

-Тебя нанял Женя? - сцепив зубы, повторила я свой вопрос. Парень посмотрел с жалостью, но тут же лицо его приобрело хищное выражение. Он сел на другой край кровати, не отводя взгляда.

-Хочешь знать правду? - задал вопрос, я не ответила. - Я тебе скажу. Только будь готова к тому, что она тебе не понравится. Знаешь, как ты умрешь? Повесишься. Не сумев выдержать нервного напряжения, заболев манией преследования. Человек, которого никто не видел, преследователь, желающий тебе смерти. Хорошо придумано, правда? А знаешь, кто это придумал?

Мы встретились глазами, и я медленно покачала головой, не веря пришедшей мысли. Парень же закивал.

-Вижу, что знаешь. Наш дорогой Роман Евгеньевич, ум и надежда российской интеллигенции.

-Ты врешь, - не выдержала я, парень усмехнулся.

-Ты это ему скажи, правда, вряд ли получится. Рома сейчас активно отрабатывает свое алиби, торча в торговом центре напротив твоего дома, чтобы никому в голову не пришло связать твою смерть с ним.

-Я хочу знать все, - зажмурив глаза, чувствуя, как становится нечем дышать, проговорила я.

-Хорошо, полчасика у нас есть, - он устроился удобней, опершись на спинку кровати, - по чесноку, идея раскрутить папашу принадлежала Ленке, моей сестренке и жене Ромы. Я бы ему с удовольствием набил морду за его похождения, но надо сказать, он оказался прав: стоило ему пристроиться у тебя между ног, как ты перестала соображать, что вообще происходит. Так вот, мать Ромкина сильно болела, и ему нужны были бабки. Он обратился к отцу, и тот их дал, но знаешь, с какой формулировкой? Она получает по заслугам, все равно сдохнет, хоть гроб закажешь. Папашка, кстати, оказался прав, но Ленку эти слова жутко разозлили, и она решила ему отомстить, наняла детектива, и тот выведал, что у его молодой жены есть любовник. Недолго думая, Ленка инкогнито отправила папашке фотки, но тот не проникся. А когда умерла Ромкина мать, Ленка предложила раскрутить папашу на бабло. Рома отправился сюда разведать обстановку, и вскоре ситуация стала очевидной: отец очень богат, но на пути стоит его женушка.

-И тогда вы решили избавиться от обоих, - раздался голос, и в проеме появился Веселов. Я только рот открыла, а он наставил на парня пистолет с глушителем. - Давай без лишних телодвижений. Медленно встаешь и идешь ко мне.

Парень сидел, стреляя глазами по комнате, но ослушаться не посмел. Медленно встав, направился к Веселову, но вдруг выкинул из рукава нож и запустил его в Антона, тот увернулся, лезвие чиркнуло по плечу, следом раздался щелчок, и мой преследователь, мой ночной кошмар, рухнул наземь с дыркой в груди. Сначала я увидела только разорванный кусочек в кофте, но тут вокруг него начало расползаться темное пятно, и мне резко подурнело.

-Вот черт, - недовольно высказался Веселов, глядя на парня. Приблизившись, обыскал его, в кармане обнаружился ключ от наручников, так что вскоре я сидела, потирая запястья. На них были красные следы, но без синяков. Если бы план удался, вскоре бы краснота спала, и ничто не навело на мысль о том, что я была убита, а не покончила с собой, повесившись в комнате, где погиб мой муж. Нет, стоит сказать иначе: где мой муж был убит своим сыном.

И вот тут накрыло окончательно: волна истерики и бессилия захлестнула меня, но не успела развиться, потому что я грохнулась без чувств.

В себя я пришла в машине, лежала на заднем сиденье, впереди сидел Антон, мы куда-то ехали, вероятно, в сторону города. Увидев меня в зеркале заднего вида, он спросил:

-Как чувствуете себя?

Я посмотрела на него тяжелым взглядом.