Далия Трускиновская - Коза отпущения

Катя засекла время. Разговор длился минуты полторы. Она записала это в блокнот. Пока записывала, Инесса опять оказалась за столиком спиной к Кате, и бармен – при ней. Высоченный плечистый бармен явно был приятелем – угостив Инессу кофе и чем-то в маленькой рюмке, не взял с нее денег.

Инесса направилась к выходу. И все время, пока она шла, довольная, нарядная, гордая, Катя сидела, словно окаменев, и глядела в это ухоженное лицо из своего уголка.

Это действительно была Инесса, та самая Инесса, не совпадение имени! Это была единственная в мире женщина, которую Катя ненавидела всеми силами души.

Пропустив ее мимо, Катя взяла себя в руки, встала и пошла следом. При всем своем атеизме она захотела поблагодарить какое-то Высшее Существо, хоть Аллаха. Вот и встретились. Вот дорожки и пересеклись. Есть правда на небесах. Божьи жернова мелют медленно, но верно. Чем бы ни согрешила Инесса, Катя уж позаботится, чтобы эта тварь получила по заслугам.

Артем уже не раз замечал – если кого-то вдруг начинаешь к месту и не к месту вспоминать, этот человек возьмет и объявится.

Он вспоминал Катю.

Тогда он считал себя мужчиной в расцвете лет, а она так не считала. Она по уши влюбилась в другого, это за версту видно было. Другой, изящный, как статуэтка темного дерева, помышлял только об отвлеченных предметах – восточной философии, йоге, гравюрах какого-то сбрендившего на парадоксальной стереометрии итальянца. Вот любопытно, за него ли она вышла замуж?

Артем осторожно походил-походил вокруг, понял, что и тут – неудача, вежливо отступился. А девчонка была – высший класс. Когда она выходила на узенькую сцену в этом черном трико, в этой черной ушастой полумаске, и по-кошачьи опускалась на пол, и ставила перед собой руки на манер звериных лап, и замирала, как велел режиссер – спокойная и независимая… да, тогда в нее несложно было влюбиться.

Впрочем, он и тогда не называл это любовью. Обычный мужской интерес к молодому и красивому телу. Серьезной ставки на пантомиму и вообще искусство Катя не делала – знания и таланты Артема были ей вроде и ни к чему. Она училась в каком-то институте, писала какие-то контрольные, и явственно давала понять, что ее ждет не дождется Большая Наука.

Потом, в других городах, были другие женщины, постарше и более сговорчивые. Артем очень скоро забыл Катю. А вот теперь принялся вспоминать… Очевидно, это означает старость, сказал он себе.

Он увидел Катю на улице три дня спустя после похода на рынок и теперь-то узнал на самом деле. Она шла навстречу, легкая, в летящем плащике, изящная и сосредоточенная. Походка и фигура не изменились, так же стройны были ноги, мелькавшие между расходящимися полами плаща.

Правда, лицо стало суше и строже. Но это ей даже шло – она уже не была заносчивой девчонкой с кругленькими щечками, она стала интересной и знающей меру женщиной.

Артем заступил ей дорогу.

– Привет, – сказал он. – Катенька, это я, Артем. Не узнаешь?

– Привет, – удивленно ответила она. – Узнала, конечно. Я про тебя в газете читала… Прости, спешу. Какими судьбами?

– Приехал с программой на два месяца, – объяснил он, оттягивая любознательного Арго. – Приходи в цирк. Я кое-что теперь интересное делаю.

– Непременно.

Но это «непременно» означало, что за два месяца она вряд ли выберет два свободных часа.

Артем подумал, что у нее наверняка должны быть дети, хоть один ребенок, но спрашивать не стал. С этими юными красавицами бывают такие приключения, что вопрос о детях становится для них навсегда неприятным.

– Где работаешь? – спросил он.

– На фирме одной, – и она вытянула шею, разглядывая что-то вдали. – Ой, извини, я очень спешу! Пока!

С тем и ушла торопливым шагом.

Артем потянул носом воздух. Катя надушилась «Опиумом», духами не слишком модными, но узнаваемыми. Артем, конечно, не помнил названия, но определил этот аромат как французский и дорогой.

– От тебя нахватался, мой мальчик, – сказал он псу, который тоже старательно принюхивался. – Что ты об этом думаешь? Странно, да?

Катя прятала глаза. Могла ли она три дня назад стоять на базаре с дурацким щитом? А если могла, что означает этот маскарад?

Словом, Артем пошел следом за Катей. Пошел просто так – тем более, что вышли-то с Арго именно на бесцельную прогулку – но, может, и не просто, а словно одиннадцать с чем-то лет назад. Ну, нравилось ему смотреть, как она идет.

Но дело было не только в красоте походки. Артему стало тревожно.