Наталья Александрова - Это был не сон

– Мог и не знать.

– Тогда он точно на меня должен выйти, он будет дальше меня шантажировать, ему от меня кое-что нужно, по телефону долго объяснять, ты уж поверь. И если мы его сейчас не поймаем, то потом уже никогда мне его не ущучить.

– Так, тогда мы оборудуем твой телефон устройством громкой связи и возможностью записи разговоров на магнитофон. Я сейчас пришлю тебе с кем-нибудь из ребят хороший аппарат. Сажать в твоей квартире постоянный пост нет смысла, но, как только он позвонит, связывайся со мной по контактному телефону и ни в коем случае не предпринимай никаких самостоятельных попыток его поймать – черт знает, что у него на уме!

– Хорошо, – ответил Кирилл, – вы – профессионалы, вам и карты в руки.

Погуляли мы здорово, разошлись часа в два ночи. После меня уже пришел в нашу компанию один непьющий человек, Славик, он и развозил нас всех домой на машине. Алена предлагала мне ночевать у них, но я вспомнила Кирилла и не осталась. Вообще от разговора с ним у меня остался какой-то неприятный осадок. Наверное, надо собраться с духом, отбросить все личное и поговорить с ним по-хорошему, откровенно. Ведь все это очень серьезно, ребенок у меня черт-те где, не могут же они жить там всю зиму! Противный монотонный голос перестал мне звонить, но это не значит, что он оставил меня в покое. И есть ли новости про убийство Жени и Валентины, Кирилл должен знать, он ведь часто бывает у Марии Михайловны, да и самого его вызывали как человека, близкого к семье. Так, убедив себя, что мне просто необходимо еще раз встретиться с Кириллом, я заснула.

Не знаю, что повлияло, алкоголь или выкуренные сигареты, спала я хоть и крепко, но с кошмарами, и проснулась среди ночи от собственного крика. Я села, включила настольную лампу и попыталась вспомнить свой сон. Говорят, если хочешь запомнить свой сон, надо обязательно его кому-нибудь рассказать. К сожалению, я свой сон могла рассказать только Аськиному игрушечному медведю, наутро от него было бы мало толку.

Итак, мне снился опять тот же подъезд на улице Некрасова, обшарпанная лестница, скульптура ангела в нише над окном, вот дверь. Я толкаю дверь и вхожу. Язычок замка утоплен, дверь мягко закрывается за мной. В квартире беспорядок, я осторожно вхожу в комнату, замечаю краем глаза на стуле в прихожей свою сумочку. Мне бы схватить ее и уйти, но какое-то болезненное любопытство гонит меня в комнату. В комнате прямо напротив двери сидит привязанный к креслу человек. Это Вадим.

Хоть лицо его искажено гримасой боли, его можно узнать. Ошеломленная, я останавливаюсь на пороге и вглядываюсь в его застывшее лицо. Вдруг мне кажется, что он еще жив, что ему можно помочь, я делаю шаг к креслу, спотыкаюсь обо что-то и с размаху лечу вперед. Чтобы не упасть, я вынуждена ухватиться за кресло, мое лицо оказывается вровень с лицом Вадима, и тут я вижу маленькую аккуратную дырочку у него на лбу. Я понимаю, что Вадим явно и безнадежно мертв. Именно в этот момент меня и сфотографировали, потому что через две минуты я отскочила от кресла и больше к нему не подходила. Я кинулась к двери, нашла в прихожей свою сумочку, а дальше кто-то стукнул меня больно чем-то по затылку, и я потеряла сознание. Не память, а сознание.

– Это не сон, – сказала я медведю, – теперь я вспомнила, все так и было на самом деле.

Не знаю, может быть, повлияло количество выпитого, но я теперь точно помню, что, когда пришла в квартиру Вадима, он был уже мертв.

– Понимаешь, Кирилл, это значительно меняет дело. – Я внимательно посмотрела на медведя.

Его подарили Аське Галка с Серегой на прошлый день рождения. Медведь был большой, светло-бежевый, в клетчатых штанишках. Аське медведь очень нравился, но мы никак не могли подобрать ему имя. А сейчас, мне кажется, я нашла подходящий вариант – по-моему, медведю очень понравилось имя Кирилл. Я почесала его за ухом и щелкнула по носу.

– Так вот, завтра прямо с утра я пойду к твоему тезке и скажу ему, что если он мне не расскажет немедленно и подробно, чем он занимается, то я иду в милицию и полностью раскалываюсь. Вадима я не убивала, а на остальное мне плевать. Пускай они защищают меня и моего ребенка, им, в конце концов, за это деньги платят.

С этими мыслями я заснула, выгнав медведя с дивана, теперь мне почему-то показалось неприличным спать с ним в одной постели.

Я встала очень рано, по звонку будильника, привела себя в порядок, надела черный свитер и брюки, потому что на улице было пасмурно и ветрено, утепленную куртку, чтобы не застудить шею, и отправилась прямо к Кириллу, собранная и решительная. Однако дома его не оказалось, во всяком случае, на звонок мне никто не открыл. Спит он или дома не ночует? Я грохнула в дверь кулаком.