Джорджо Щербаненко - Предатели по призванию

Маскаранти на секунду прекратил кивать, чтобы разлить кофе по чашкам, а потом снова закивал и полез за сахарницей.

– Маскаранти, а вам было слышно, что она говорила?

– Да, я подслушивал, но не подглядывал. – Он многозначительно улыбнулся. – Она говорила, что ее жених нажил сотни миллионов на торговле мясом, которое завозил в свои лавки, не платя пошлины. – Жаль, что Маскаранти выключил гаэ, ко ничего не поделаешь. – Неужели на одной пошлине можно выручить столько денег? Мне не верится, а вам?

– И мне.

– Вот контрабанда – другое дело, тут, пожалуй, перспектив побольше.

Маскаранти кивнул и поставил перед ним чашечку кофе и сахарницу.

– Как, по-вашему, это боевое оружие? – Он положил сахар, помешал в чашке ложечкой и выжидательно глянул на Маскаранти.

Маскаранти тоже насыпал и размешал сахар под мерное, задумчивое тиканье курицы-будильника в ночной тишине.

– Нет. – Он отхлебнул кофе и неодобрительно покачал головой. – Вообще-то даже скалка может стать боевым оружием, но в настоящую атаку с такими автоматами не ходят, скорее, они служат для вылазок коммандос.

– Или для чего-нибудь подобного, скажем, для вооруженных ограблений, – заметил Дука и тоже отхлебнул из чашки. – Не расстраивайтесь, ночью вредно пить слишком крепкий.

Он встал, прошелся по квартире, открыл везде окна; в спальне Лоренцы баночка с пустышками Сары до сих пор стоит открытая: вот стыд, вечно он забывает сестрины наказы! Он прикрыл баночку крышкой, потом занялся поисками сигарет, нашел пачку отечественных в кармане пиджака в прихожей и вернулся в кухню. Маскаранти старательно мыл кофейные чашечки.

– А может, это образец? – предположил Дука, усаживаясь у него за спиной. – Скажем, кто-то желает закупить оптом партию: пожалуйста, открываем чемоданчик, показываем товар – последняя модель и цена вполне доступная.

Маскаранти вытер руки полотенцем, висевшим над раковиной.

– Посредничество в подпольной торговле оружием, – квалифицировал он.

– Может быть, – рассеянно отозвался Дука. – Может быть, но это не главное.

Зазвонил телефон. Дука встал, вышел в прихожую, выслушал отчет вице бригадира Морини – много времени это не заняло, Морини не бог весть какой рассказчик; подробности страшной гибели Сильвано и его спутницы, которых ослепили фарами, изрешетили пулями и утопили в канале, прежде чем они успели что-либо понять, он изложил крайне сухо, отчего происшествие выглядело еще ужаснее, причем в тоне Морини явственно слышалось: «Ваша честь может не утруждать себя ответом». Повесив трубку, Дука несколько минут стоял возле телефона, и по лицу его пробегала дрожь омерзения.

После грозы небо – да-да, и в Милане есть небо – стало голубей, чем над Монте-Роза (за крышами, балконами, террасами даже просматривались снежные вершины). Служитель бензоколонки, возле которой остановился Маскаранти на площади Республики, был в небесно-голубом комбинезоне и работал быстро и четко; газет он не читал и ни о чем не ведал: в Милане люди умирают каждую ночь и каждый день по самым разным причинам, начиная от бронхиальной астмы и кончая расстрелом из пулемета на Рипа-Тичинезе, разве может он всех оплакивать; на его бензоколонку никто не нападал, и вообще он человек мирный, нормальный и всем довольный. Стоя под ярким вешним солнцем, заливающим геометрически правильные газоны, Дука Ламберти глядел на счетчик бензоколонки. Между тем девица в красном рединготе лежала на столе морга уже без редингота, а в соседнем отсеке пребывал ее незадачливый спутник, хотя такому мирному и всем довольному человеку, как служитель бензоколонки, это совершенно безразлично.

– Загляну-ка я в кондитерскую, – бросил он Маскаранти.

Выйдя из машины, Дука пересек на зеленый свет улицу Фердинанда Савойского и углубился под портик небоскреба, где располагалась кондитерская Риччи.

Неподвижный образ девицы в холодильной камере сразу померк перед сверкающими витринами этого храма сладостей, душистого чая и мороженого, где пол-Милана, если не весь, выпивает ритуальный аперитив и закупает картонки с пирожными для жен и детей; кроме сладостей, в этих витринах красуются французские, греческие, немецкие, испанские вина, все бутылки слегка наклонены, словно готовы рассыпать искрящиеся алмазы перед тем, кто может позволить себе нечто большее, чем простое столовое вино.

– Полиция. – Он показал нераскрытое удостоверение Маскаранти.

Предупредительный толстяк неуверенно глянул на Дуку сквозь очки, потом закивал и, предупредительно взяв его под руку, препроводил в глубь помещения.