Татьяна Устинова: От первого до последнего слова

– А вы кто?!

– Я врач, – в сто первый раз отрекомендовался Долгов и извлек из кармана визитку. – Вот все мои телефоны, если я вам понадоблюсь, можете звонить.

– А «д.м.н.» – это что такое означает? – спросил гаишник, уставившись в визитку.

– Доктор медицинских наук. Я поеду, ладно? Вот прямо сейчас!

– А тут написано, что вы профессор! – вдруг радостно сказал гаишник, словно уличил Долгова в чем-то постыдном, но довольно смешном.

– Я поеду, да? – повторил Долгов с нажимом и открыл дверь джипа.

Гаишник молча наблюдал за ним, а когда Долгов уселся и уже ногу на газ ставил, вдруг снова махнул своей палкой.

Профессор озверел.

– Да что ты будешь делать!.. – И в телефон: – Мария Георгиевна, еще секунду. Ну, чего тебе?!

Гаишник, не торопясь, подошел, взялся обеими руками за дверь, нагнулся и просунул голову внутрь.

– Чего надо-то?!

– А вы профессор… чего?

– Медицины, ты не поверишь!

– Не, я верю! Те, – и он мотнул головой в сторону людей, которые все еще топтались посреди шоссе рядом с гаишной машиной, – вон те сказали, что вы тому, который лежал, жизнь спасли!

– Ничего я не спасал, – перебил Долгов, – его реанимация сейчас спасает!.. Говори быстрей, чего ты хочешь?!

– Мама болеет, – погрустнев, сказал гаишник. – Может, посмотрели бы?

– Хорошо! – Долгов воткнул передачу, ему очень хотелось уехать. – Позвони, и мы обо всем договоримся! Понял?

– Понял, спасибо, – просиял гаишник, еще немного подумал, повисел у Долгова на окне, потом отступил, опять почесал за ухом и спросил: – Может, вас проводить? Вы же вроде торопитесь! Машинка бы проводила, ласточкой долетели бы!

Долгов очень красочно представил себе, как подруливает к ресторану, где Алиса все еще развлекает Михаила Ефимовича, в сопровождении милицейской машины, как сине-красные всполохи мигалки зажигательно и несколько даже по-дискотечному озаряют мирную Маросейку. Еще он представил, как Алиса непременно хлопнется в обморок, а Михаил Ефимович начнет хохотать и интересоваться, за что именно Долгова наконец-то «повязали»!

– Провожать не надо! – сказал профессор громко, стараясь не смеяться. – А маму я посмотрю, конечно! Ты звони!

И тронулся наконец-то с места.

– Але, Мария Георгиевна!

– Я здесь, Дмитрий Евгеньевич.

– Простите, что так долго, я же говорил, что перезвоню!

– А я говорила, что вопрос пустяковый!

– Все равно мне… неудобно, – пробормотал Долгов, встраиваясь в поток. – Вы про завтрашний день?

– Зря вы от сопровождения отказались, – помолчав, все-таки съехидничала анестезиолог, – ох, зря, Дмитрий Евгеньевич, дорогой вы мой! И почетно, и приятно!

Долгов молчал.

Он умел так молчать, что все, даже самые неосведомленные, сразу понимали, что тему лучше не развивать, а переключиться на какую-нибудь другую, и побыстрее!.. Мария Георгиевна как раз была осведомленной.

– Я хотела спросить, во сколько вы завтра планируете начать и кого первого подавать.

– Мне чем раньше, тем лучше, Мария Георгиевна. Давайте в полдевятого начнем, только точно, без опозданий. Чтобы человек уже лежал и… все такое.

– Это значит, мне на работу нужно приехать к семи, что ли, я не поняла?

– Мария Георгиевна, ну вы же знаете!

– Знаю, – сказала она, и в голосе у нее звучали какие-то странные, то ли уважительные, то ли, наоборот, насмешливые нотки. – И вот клянусь вам, если бы не вы, Дмитрий Евгеньевич, а кто другой мне сказал, чтоб я к семи на работу приперлась, я бы!..

И совершенно изменив тон:

– Кого первого берем?

– А вы кого предлагаете?

– Я предлагаю желудок.

Долгов подумал немного.

– Ну хорошо, давайте желудок, потом желчный пузырь, а следом девушку. Да?

– Думаю, да.

– Или нет. Давайте девушку сначала, а потом уже этих. С ними по крайней мере все понятно, а у нее могут быть осложнения.

– А если у нас с ней все затянется? У нее же там проблемы какие-то?

– В клинике у нее не все сходится с данными обследования, – сказал Долгов и еще немного подумал. Трубка ждала. – Ну, хорошо, Мария Георгиевна, тогда давайте, как вы предлагаете, сначала желудок, потом пузырь, а потом уже ее!

– А все-таки зря вы, Дмитрий Евгеньевич, от милицейского сопровождения отказались!

И они попрощались до завтра, вполне довольные друг другом.

Мария Георгиевна заведовала отделением реанимации в триста одиннадцатой клинической больнице, и лучшего анестезиолога еще свет не рождал. Долгов старался оперировать только с ней, даже когда это было не слишком удобно, даже когда остальные обижались, даже когда приходилось оперировать в других больницах, где, разумеется, никаких пришлых анестезиологов не жаловали.