Наталья Перфилова: По стандартам миллиардеров

– Естественно! Тебе, похоже, и в голову не пришло, что мать, только что потерявшая единственного сына, нуждается в поддержке и сочувствии со стороны самых близких друзей и родственников….

– Меня, если не секрет, вы к кому относите к друзьям или к родственникам? – Саркастически поинтересовалась я.

Не обращая внимания на мой вопрос, свекровь невозмутимо продолжила свою наполненную трагизмом тираду. Она отлично знала, как не люблю я выносить сор из избы, а уж публичных пререканий на повышенных тонах и вовсе не терплю.

– Хорошо хоть остались еще среди нас чуткие и не равнодушные к чужому горю люди… – Голос матери Семена неумолимо становился все громче и громче….

Я тяжело вздохнула и нажала на пульте кнопку, отвечающую за разблокировку дверей лифта.

– Поднимайтесь, Ирина Матвеевна, и кто там еще с вами прибыл… Надеюсь, не целую армию с собой привели. – Пробормотала себе под нос я, поворачиваясь в сторону массивных раздвигающихся створок, расположенных на дальней глухой стене холла. Постояв неподвижно секунд пять, я вдруг вспомнила встревоженное лицо Анжелы и поспешно вернулась к софе. Макнув пальцы в стакан с минералкой, стоящий на журнальном столике рядом с диваном, я пару раз провела мокрой рукой по своему безупречному макияжу, стараясь поосновательнее размазать тушь, и хотя бы с помощью этого нехитрого трюка придать лицу некоторый оттенок трагизма. Как на зло, качественная водостойкая косметика с трудом поддавалась действию влаги, но все же небольших едва заметных темных потеков на лице мне, кажется, добиться удалось. Едва я успела опуститься в кресло, как створки лифта раздвинулись, и в холл вплыла Ирина Матвеевна, поддерживаемая под локоток роскошной блондинкой двадцати пяти лет отроду, в которой я без особого труда узнала Ларису Колесникову, бывшую пассию моего ныне покойного мужа. Ее выразительные, достойные во всех отношениях формы, были плотно затянуты атласом длинного элегантного черного платья, с несколько легкомысленным на мой взгляд глубоким вырезом на спине, совершенно не соответствующим ситуации и той роли, которую она сама для себя добровольно выбрала. В отличии от меня, она не посчитала нужным прикрыть лицо вуалью или хотя бы черными очками, она гордо вышагивала рядом со своей так и несостоявшейся свекровью, печально потупив покрасневшие от переживаний и горьких слез глаза.

– Как можно жить в таком свинарнике? – Недовольно поджала губы Ирина Матвеевна, с преувеличенной картинной осторожностью опускаясь на край софы.

– Я появилась здесь практически впервые за последние месяцы. – Стараясь особенно не раздражаться, спокойно ответила я. – Вы не можете не знать, Ирина Матвеевна, что я не слишком часто покидала особняк последнее время, а Семен напротив проводил в этой квартире почти все дни и ночи…

– Естественно! – В отличии от меня свекровь скрывать раздражение не считала нужным. – Где же ему еще было ночевать, если так называемая жена буквально выжила его из собственного дома…

– Может, хватит, Ирина Матвеевна? – Устало вздохнула я и поднялась. – Вам еще не надоело твердить одно и то же изо дня в день, как заведенной? Сколько раз Семен объяснял вам, что мы имеем право жить так, как нам нравится, и ночевать там, где хочется! Неужели вы так и не поняли, что вас это не касается, особенно сейчас, когда его уже нет с нами!

– И тебе не стыдно говорить со мной подобным тоном в такой день? – Трагично повела подбородком свекровь и осторожно приложила платочек к аккуратно подведенным глазам. – У меня сын умер, если ты еще это помнишь!

– А у меня муж. – Холодно возразила я. – И я целый день занималась бумагами и похоронами, а вы даже из машины около больницы выйти не потрудились.

– Я плохо себя чувствовала. – Возмущенно воскликнула Ирина Матвеевна. – Да я чуть встала с утра… Да я таблеток целую пригоршню выпила, чтобы сил набраться достойно проводить сына в последний путь, да я…

– Я уже все это слышала, Ирина Матвеевна. – Вежливо перебила свекровь я. – Не стоит утруждать себя повторениями… Лучше расскажите, какая нужда вас сейчас привела в мой дом? Я рассчитывала немного отдохнуть, да и вы, сами говорите, плохо себя чувствуете.

– Во?первых, это не твой дом! – Надменно вскинула острый подбородок свекровь. – Это квартира моего сына, и я имею право приходить сюда тогда, когда мне захочется…

– А во вторых? – Слегка насмешливо поинтересовалась я, прекрасно понимая, куда клонит Ирина Матвеевна.