Светлана Алешина - Преступление без наказания

Маринка посмотрела на меня и покрутила в воздухе пальцами.

— Налево? — спросила она будто саму себя и вслух же себе пояснила:

— Право — это какой рукой пишу, а лево…

— А лево — это слева, — раздраженно сказала я, — не помнишь, значит?

— Прекрасно помню, — обиделась Маринка, — но забыла. Пока.

Виктор повернул к озеру и поехал вправо вдоль него. Я попеременно смотрела то вперед, то на Маринку, ожидая от нее хоть какой-то реакции, но она молчала и вся как-то ушла в свои собственные мысли, словно и не она должна была найти ту самую необходимую нам дачу.

Мы ехали уже достаточно долго, и тут Маринка, вытянув шею, пальцем показала в сторону озера, задумчиво проговорив:

— А кажется, вон она!

— Дача? — спросила я, всматриваясь туда же.

— Какая дача? Коряга! — сказала Маринка. — А я разве не говорила тебе? Мы когда плавали на лодке, то зацепились за корягу, так она во-он торчит. А может быть, я тебе и не говорила. Ну зато теперь сказала!

— Поехали ближе к берегу, Виктор, — предложила я.

Мы спустились еще ближе к озеру по ближайшей дорожке, и из-за деревянного забора выглянула высокая шиферная крыша.

— Это здесь! — твердо заявила Маринка. — Точно здесь! — повторила она уже не так уверенно, но по-прежнему напористо.

Мы спустились по дороге до конца и остановились перед зелеными металлическими воротами, запертыми снаружи на висячий замок.

— Узнаю эти ворота, — сказала Маринка, — короче, мы приехали.

— Судя по замку, здесь никого нет, — блеснула я наблюдательностью, сама себе напомнив Шерлока Холмса. Маринка не захотела просто по-товарищески изобразить из себя Ватсона и, хмыкнув, ехидно произнесла:

— Да это и так ясно: замок висит.

Я покосилась на Виктора и встретилась с ним взглядом в зеркале заднего обзора.

— Сумеем пройти? — спросила я.

Виктор пожал плечами.

Мы вышли из машины. Маринка зябко повела плечами.

— Погодка шепчет, что нужно было одеваться теплее, — пробормотала она.

Я промолчала.

Виктор тоже вышел из машины, неторопливо подошел к воротам и нагнулся над замком. Минуты не прошло, как он его снял и распахнул обе створки.

Мы с Маринкой прошли за ворота и остановились. Виктор же загнал «Ладу» во двор чужой дачи, снова вышел из машины и снова запер ворота снаружи Мы с Маринкой пошли к даче, а Виктор, перелезший через забор, догнал нас почти около самого дома.

— Ну, точно здесь, да, — сказала Маринка. — А то был моментик, когда я немного засомневалась, — она хитро взглянула на меня, — я этого тебе не сказала, а то бы ты начала шуметь. Ты же у нас немножко нервная…

Я промолчала, а Маринка, подойдя к крыльцу, покрутилась возле него и вынула из-под бетонного полушария клумбы полиэтиленовый пакет из-под молока. Пакет был разрезан с одной стороны, и вместо молока в нем звенели ключи.

— Что бы вы без меня делали? — гордо спросила она и передала ключи Виктору.

— Жили бы спокойно и горя не знали, — честно призналась я.

Виктор открыл входную дверь в дачу, и мы осторожно вошли внутрь. Дом Павла или его родителей ничего особенного собой не представлял: две комнаты на первом этаже и одна большая в мансарде.

Маринка сразу же прошествовала в первую комнату и развалилась в кресле с плюшевой обивкой.

— Тут где-то был обогреватель, — сказала она, оглядываясь, — куда же он его сунул?

— Мы ищем портфель, — напомнила я. — Вставай и начнем! Как он выглядел?

— О господи! Как он выглядел?! Он выглядел как портфель! — воскликнула Маринка и вскочила с кресла. — Отдохнуть не даешь! Я так устала! Как он выглядел?! Портфель как портфель. Коричневый с двумя замками. Замки блестящие. Портфель тоже блестящий, потому что новый. Был.

Отшумев, как роща золотая, Маринка молча принялась за поиски. Они заняли у нас минут сорок и ни к чему не привели, если, конечно, не считать результатами два лодочных мотора, одну банку тушенки, полтора мотка туалетной бумаги и одну помятую иллюстрацию из журнала «Интим». Ах да, рядом с моторами стояли еще две трехлитровые банки, наполненные, наверное, бензином. Или керосином. Или соляркой. Одним словом, банки стояли там, и их содержимое, надо думать, предназначалось для моторов. Не для хозяев же.

Я села в то кресло, с которого согнала Маринку, и почувствовала, что мое настроение ухудшается, а до этого доводить не хотелось.

— Где бы ты сам спрятал такой портфель? — спросила я у Виктора, закуривая и в который уже раз внимательно осматривая комнату. — Подвала здесь нет, на мансарде посмотрели. Двор, что ли, перерывать?