Галина Романова - Ничто не вечно под луной

Олег быстро поменял направление и стал подбивать кое-каких оставшихся на комбинате знакомых к саботажу. Делал он это, конечно же, не сам, а подсылал все ту же Анну Ивановну. Та вручала конверт с деньгами, записку с инструкциями и, суровым голосом предупредив о возможных сбоях в операции, исчезала до следующего раза. Шуршание конвертируемой валюты способно творить любые чудеса, а денег у Олега было предостаточно. Успел наворовать, будучи начальником охраны комбината в недалеком прошлом. Колесо завертелось, подминая под себя все успехи и достижения Алевтины. Менее чем за год он сумел расстроить не одну сделку, повредить оборудование на огромные суммы, попортить сырье. И тут, словно сама преисподняя разверзлась с тем, чтобы оказать ему содействие в его кровавых делах, Иван свалился с инфарктом.

Олег едва удержался от того, чтобы не позвонить и не поздравить раздавленную новостью Алевтину. Но услышав ее голос по телефону, сдержался. Еще успеет наговориться.

А пока фарватер свободный, стоило вплотную заняться вероломным дружком и бывшей супружницей.

Правда, насчет бывшей — это был вопрос спорный. Развода он никому не давал. Мертвым себя не считал. Так что в любой момент мог заявить в полный голос о своих правах.

Сенька оказался слизняком и недотепой.

Олег едва ли не под нос ему совался, а он все недоумевал. Слышал, слышал Олег, как он жаловался ребятам в гараже, что злой рок его преследует. А этим злым роком был не кто иной, как его «покойный» дружок.

Верка, вот та оказалась умнее. Быстро сообразила, что что-то не так. Кофе притащила на экспертизу в больницу. Тайком, рано утром… Тоже криминалистка выискалась! Но и" тут все сыграло им на руку. Его новоиспеченная мамаша быстренько поменяла напитки, слив в раковину зелье с лошадиной дозой снотворного.

— Молодец, мать, — похвалил он тогда мгновенно загордившуюся от собственной значимости Анну Ивановну. — Вовремя среагировала!..

С реакцией у них вообще был полный порядок. Импровизировали прямо на ходу. Разве мог он предположить, что, уложив одним ударом этого надутого индюка Шаталова, запустит в действие такой механизм возмездия?

Братва всколыхнулась мгновенно. Альку, эту злобную сучку, корчащую из себя недотрогу, взяли на подозрение все — от ментов до крутых. А это ему и было нужно! Уж очень хотелось посмотреть Олегу на то, как она будет просить у него пощады!

Он никогда не простит ей…

Вот в этом месте у него всегда сбоило. Он затруднялся признаться самому себе, что же на самом деле он не может простить ей. Своей поломанной жизни, когда она выследила их подпольную лабораторию по производству наркоты. Или того, что однажды в подходящий момент не ответила ему взаимностью.

Он ведь первым обратил на нее внимание, когда она появилась напуганной глазастой девчонкой у них на фирме. Сереге, его боссу и младшему брату Ивана, было не до нее. Он погряз в картах, долгах и проблемах, связанных со смертью жены. Ему было невдомек, что новый референт в его конторе не кто иной, как подосланный братцем соглядатай.

Зато он, Олег, все видел и замечал. Не был бы он секьюрити, если бы не учуял запах жареного. Ну узнал и узнал, открывать свой секрет, во всяком случае, не спешил. Сергей и Иван в конце концов братья, всегда смогут между собой договориться. И ему всегда можно с этого самого секрета что-нибудь да поиметь. А поиметь ему хотелось Алевтину! Он буквально исходил слюной, наблюдая с первого этажа, как она поднимается по лестнице. Ее ноги, походка, грудь… Господи, да он ни одну бабу никогда бы не поставил рядом с ней.

Но Алевтина упорно обходила его вниманием. Нет, она была с ним приветлива, вежлива до блевотины, ну а ему это надо?! Все, что ему хотелось, так это затащить ее в койку, а не выслушивать высказанные в галантной форме множественные замечания по его службе. Но он все равно не терял надежды.

Он знал, что случай рано или поздно представится. И тот действительно не заставил себя долго ждать.

Аля в тот вечер засиделась в конторе допоздна, и единственным ее сопровождающим до дома был Олег. Вот тогда-то он и совершил ошибку. Ему бы подняться к ней домой, напроситься на выпивку, а он повел себя, как идиот. Мало того, что повалил ее в кусты черемухи, росшие вдоль тропинки по пути к ее дому, так еще, зажав ей рот одной рукой, принялся сдирать с нее белье.

Ах, как она пахла! Боже правый! Олег не знал больше женщин с таким запахом кожи.

Так пахло белье с мороза в далеком детстве, приносимое матерью со двора. Так пахла родниковая вода в их ключе. Все в ней было свежим, нетронутым, непорочным. Он бы так и не смог остановиться тогда, не укуси она его за руку и не завизжи что есть мочи.