Павел Горбачев - Дневники черного копателя. Часть I. Мои 6 сезонов. Эпизоды 2002—2005

Каким-то шестым чувством понял, что тут искать особо нечего. Не видел я тут кровопролитных сражений, не горели десятками подбитые танки, не была земля изрыта в результате долгой позиционной войны. Зато ясно представил себе маневренные бои в начале 1942 года, как с этого рубежа Красная Армия преследовала вермахт через Клин и Солнечногорск и дальше на запад и северо-запад.

Отдохнув, решил еще немного пройтись по кромке берега. И в том месте, где берег достигал пика высоты, и стояло одинокой кривое дерево, я наткнулся на небольшой укрепрайон. С этой высоты вся округа была видна во всех подробностях. Окопы оплыли, но они были гораздо глубже предыдущих. Они поросли высокой травой, их было много. Грунт – песок, то есть копать будет очень удобно. А главное – нет никаких кустов, а это и экономия сил, и пощада для нервов.

Сигнал металлоискателя «зацепил» какой-то большой предмет прямо посередине окопа. Я стал копать, все глубже и глубже. Все время приходилось отвлекаться от копания и уточнять местонахождение предмета миноискателем. Наконец, лопата задела за железо в земле и противно заскрипела. Песок вокруг стал ржавым от окислов. Обкопав яму, я наткнулся на ржавый толстый стальной трос. Зачем он здесь? К чему он ведет? Какой он в длину? Ответить на эти вопросы можно только одним способом – копать!

Через 20 минут с помощью маленькой складной саперки я выкопал этот трос. Он шел по дну окопа на глубине в полметра, и его длина была больше 5 метров. Умаявшись, откинулся на стенку окопа и задумался.

Это ж сколько сил человеческих в войну ушло на то, чтобы только копать вот такие траншеи! И эту работу нужно было делать постоянно, каждый раз на новом месте. Как говорили ветераны: «Пот экономит кровь». Не выкопал укрытие – считай, убьют. Вот и копали солдаты по обе стороны фронта, копали и не ныли. И я только начал копать, а уже устал. Ну, ничего. Отдохну и буду дальше искать.

Под самим деревом среди свежей травы я увидел следы сгоревшей прошлогодней соломы. Обычное дело, местные жгли траву. И тут миноискатель издал чистый и ясный сигнал. Два взмаха лопатой, и в земле показалась какая-то блестящая железка. Ого! Что это? Достаю из ямы обгоревший и ржавый современный нож-выкидушку. Пластиковые накладки из-за температуры оплавились, а лезвие обгорело и от влаги проржавело. А никелированная ручка блестела как новая. У меня такой же ножик был в школе, совершенно неинтересная китайская дрянь, годная только для натачивания карандашей. Кнопка на ручке позволяла эффектно и щегольски открывать и закрывать его. Видимо, кто-то из местных отдыхал в прошлом году на этом месте и потерял ножик. А я нашел, и это уже забавно.

Поняв бесперспективность этого места, я сложил металлоискатель и лопату в рюкзак и спустился к воде. В этом месте я разложил туристический коврик, перекусил взятыми с собой из дома бутербродами и пару раз искупался. А по каналу туда-сюда ходили баржи, теплоходы, играла музыка, плескались волны о бетонные берега. Вдоль берега проезжали машины, велосипеды, проходили отдыхающие. Все в это время в этом месте хотело отдыхать и греться на солнце. И только я один, скрывшись под личиной такого же отдыхающего, находился здесь в разведке, исследовал местность в качестве «черного копателя». Одно это уже невероятно мотивировало меня и заставляло сердце биться сильнее. Пусть я тут ничего не нашел, но я хотя бы попробовал. И я уже точно знаю, как надо искать и что нужно искать.

Наступила осень. Мы снова пошли учиться, опять нас ждал журфак со всеми его прелестями. Третий курс – это уже вполне серьезно. Нас научили работать с информацией, раскрыли нам глаза на мир, рассказали, откуда растут ноги во всей мировой журналистике. Впереди еще столько всего неизведанного в профессии, что от одной мысли начинает кружиться голова. И чтобы как-то на время избежать этого головокружения, мы с Зямой в первые же выходные сентября решили снова поехать покопать. Я ехал потому, что уже был настроен на результат и не желал отступать. Зяма поехал копать оттого, что на этот момент он был свободен и хотел хоть куда-то деть свою неуемную энергию.

В двухтомнике «Битва под Москвой» я прочитал о переломном моменте в декабре 1941 года.

Немецкое наступление к этому моменту было остановлено на ближних подступах к столице. На севере немецкие артиллеристы стояли в районе деревень Катюшки и Красная Поляна. Они на самом деле в стереоскопические трубы могли видеть башни Кремля, как это показано в эпопее Ю. Озерова «Освобождение». А на юго-западном направлении немецкие дивизии запнулись об оборону по реке Нара между Киевским и Минским шоссе. Весь ноябрь бои гремели в районе Малоярославца, Вереи, Дорохово, Тучково и Наро-Фоминска. К концу месяца фронт стабилизировался по реке Нара. С нашей стороны там стояла насмерть 32-я стрелковая дивизия, которой командовал половник Полосухин. Они были наспех переброшены с Дальнего Востока, сходу разгрузились и очень здорово поддержали московские ополченческие дивизии.