Марина Серова - Звезды правду говорят

Я осеклась, увидев выражение лица своей подруги. Маргарита выглядела так, словно только что услышала какую-то трагическую новость.

— В чем дело, Риточка?

— Я очень боюсь за Козакова, — проговорила она, — я звонила им домой, но никто не взял трубку.

— Что такое?

— Влияние Сатурна слишком сильно. Я надеялась, что Владимир Антонович одумается и придет ко мне. Но теперь вижу, что он уже не в состоянии спасти себя самостоятельно. Да еще и дни очень трудные, что вчерашний, что сегодняшний. На вот, сама посмотри. — Маргарита протянула мне распечатку.

— Так найди этот чертов Сатурн! — вскричала я, сминая бумажку и машинально запихивая ее в карман. — Это кто-то из них, здесь нет никакого сомнения.

Маргарита включила компьютер и села за монитор. Она начала было щелкать клавишами, но замерла и подняла на меня полные тревоги глаза:

— Лиль, я очень прошу тебя, съезди к ним домой. Найди Козакова или хотя бы его жену.

— Я сделаю это после работы, мне нужно ехать в клуб…

— Ты должна сделать это немедленно! — воскликнула Маргарита. — Слышишь, Лиля, немедленно!

— Хорошо, хорошо, Риточка, я все сделаю, — поспешила я успокоить подругу. — Сейчас, только перекушу.

— Перекусишь позже! — настойчиво проговорила Маргарита. — Иди же, Лиля, я прошу тебя!

Поняв, что спорить с Маргаритой бессмысленно, я снова влезла в куртку, взяла шапочку и вышла из квартиры. В тот момент я не испытывала ничего, кроме досады и раздражения. Голодный желудок, требовательно взывающий о подкреплении, застлал, как говорится, мой разум. Я решила, что на Маргариту напала блажь, и была на нее сердита.

«Могла бы и сама пойти, если это так важно, — бормотала я про себя, спускаясь пешком — лифт не работал, — в конце концов, я ей не курьер».

Я твердо уверилась, что должна сначала поесть и только потом пойти к Козаковым.

«Неужели какие-нибудь полчаса или час что-то решают?» — уговаривала я себя и, конечно, уговорила.

Я зашла в кафе, заказала себе обед из трех блюд, потом, почувствовав, что не вполне насытилась, взяла еще и десерт. Понятное дело, после такой обильной еды мне захотелось пройтись пешком, чтобы малость растрясти калории. В общем, к Козаковым я попала только в третьем часу дня. Но я поздравила себя с тем, что не спешила, — в квартире у Козаковых стояла гробовая тишина. Я прислонилась спиной к двери и засунула руки в карманы, размышляя, что предпринять дальше. Тут моя правая рука нащупала листок. Я вспомнила, что его мне дала Маргарита. Я развернула бумажку, разгладила его и стала читать: «Двадцать третье февраля, восемнадцатые лунные сутки — Обезьяна. Негативная энергетика, ведомый человек становится крайне пассивным и полностью теряет свое Я…»

— При чем тут это? — спросила я себя, ведь сегодня уже двадцать четвертое, но стала читать дальше: «Двадцать четвертое февраля, девятнадцатые лунные сутки — Паук. Чрезвычайно неблагоприятная энергетика этих суток одурманивает человека, находящегося под негативным воздействием, втягивая его в губительную порочную паутину. Если вы ощущаете себя под давлением, вам необходимо обратиться за помощью».

— Мрачно, что и говорить, — пробормотала я и медленно побрела вниз, раздумывая, идти ли мне домой или все-таки заскочить на работу.

Но до клуба я в тот день так и не дошла. Выйдя на улицу, я увидела Лидию Сергеевну, направляющуюся к своему дому.

Я стояла прямо перед ней, но она меня упорно не замечала. Пришлось ее окликнуть.

— А, это вы, Лиля, — проговорила Козакова, взглянув на меня пустыми глазами.

— Что с вами, Лидия Сергеевна? — спросила я, пораженная мертвенной бледностью ее лица.

— Володя… — сдавленным голосом ответила Козакова, — с Володей случилось несчастье…

И, не договорив, Лидия Сергеевна в голос зарыдала. Я приобняла ее и повела домой, теряясь в догадках.

«Может, его опять забрали в милицию?» — пронеслось у меня в голове, однако я тут же отвергла эту мысль. Вряд ли Лидия Сергеевна стала бы из-за этого так убиваться. Тут было что-то другое.

Я отпаивала бедняжку валерьянкой и всеми подручными средствами, которые мне только удалось обнаружить у них дома. Наконец Лидия Сергеевна смогла относительно членораздельно рассказать мне о своей беде. То, что я услышала, потрясло меня до глубины души. Конечно, я доверяла Маргаритиным пророчествам, но тут мне стало по-настоящему жутко. И было от чего. По словам Лидии Сергеевны, Владимир Антонович погиб прошедшей ночью. Его машина, потеряв управление во время движения по мосту через Волгу, пробила заграждение и рухнула в воду под лед. Напичканная успокоительными средствами, Лидия Сергеевна казалась какой-то отстраненной, словно говорила не о своем горячо любимом муже, а о ком-то постороннем.