Марина Серова - Крутая мисс

Минуту или две никто из нас не шевелился. Трудно было понять, живы мы или уже нет. Потом я села и осмотрелась — в иллюминаторы вползал зыбкий серый свет утра. Душный воздух с запахами свежей растительности, машинного масла и ржавого железа казался липким и густым, как патока. У меня немилосердно болело ушибленное плечо, а еще левое колено. Мой брючный костюм выглядел так, словно я ползала в нем по свалке. Манжеты блузки покрылись пятнами. Сознание того, что я выгляжу как обитательница трущоб, причиняло мне муки едва ли не большие, чем физическая боль. То, что спутники выглядят не намного лучше, было слабым утешением.

Рядом со мной кто-то зашевелился и выругался вполголоса, и я увидела отливавшее темным золотом плечо и вороненую прядь, упавшую на смуглое лицо. Ортега сел и, болезненно морщась, принялся себя ощупывать. Удовлетворившись результатами осмотра, он встал и подал мне руку. Поднявшись с его помощью, я прежде всего нашла белокурого юношу — он был без сознания, сквозь повязку проступила кровь. Пока я пыталась привести его в чувство, поднялись на ноги все остальные. Из кабины вышел и пилот — он оказался полным, почти лысым человеком с большим кривым носом и безразличными голубыми глазами.

Остановившись посреди салона, он громко и отчетливо сказал, ни к кому персонально не обращаясь, словно размышляя вслух:

— Они заплатили мне хорошие деньги и сказали, что повезут груз на побережье. Речь шла о нескольких ящиках! Я ждал их на следующее утро, но машина у меня была готова с вечера — если хочешь заработать деньги, то готовишь все заранее. Я уже спал, когда они вошли и сунули мне под нос револьвер… А что бы вы сделали на моем месте? Теперь я разорен! — Он замолчал и, ни на кого не глядя, направился к люку.

Громадный Мигель, которого по инерции отбросило к самой переборке, тоже уже поднялся и подошел к нам. Его стальной костюм был покрыт ржавчиной, пиджак лопнул по швам.

— Выбираемся, сеньор Ортега? — спросил он.

— Разумеется! — сердито отозвался наркобосс. — Или ты решил, что я буду сидеть в этой мышеловке, пока не испекусь, как тортилья?

Люк уже был открыт, и мы один за другим попрыгали на землю. Очухавшемуся Анхелу помог спуститься англичанин. Он же подхватил юношу под руки и повел туда, где виднелся просвет среди маисовых зарослей. Остальные потянулись за ними.

Теперь я смогла в полной мере оценить все прелести тропического климата. Солнце только начинало подниматься, но уже стало невероятно душно — воздух, насыщенный испарениями и терпким запахом перемолотой листвы, затруднял дыхание. Отроги высоких горных хребтов, что окружали со всех сторон долину, были покрыты буйной растительностью тусклого зеленого цвета. Солнечные лучи тоже казались тусклыми — пробиваясь сквозь плотный серый воздух, они наполняли его неярким лимонно-желтым свечением. Все это слишком мало походило на рекламные открытки и больше напоминало грандиозную парилку. Больше всего сейчас мне хотелось залезть под прохладный душ.

Рядом со мной шагал Валентин Сергеевич. Он пошатывался при ходьбе и беспрестанно утирал рукавом потеющее лицо. Его бледные щеки покрылись синеватой щетиной, глаза покраснели и слезились. Выглядел он человеком, который в этой жизни потерял уже все, даже надежду.

— Знаете, Юлия, — вдруг сказал он с отчаянием, не глядя на меня. — Я, кажется, уже не хочу работать в этой стране. Я сыт ею по горло. Вы видели, как этого беднягу вышвырнули из самолета? Это чудовищно!

Это было не совсем то, что мне хотелось бы от него услышать. Конечно, хорошо, что блудный сын осознал свои ошибки, но, если он спасует, моя поездка потеряет смысл — когда еще мы дождемся следующего набора судостроителей?

— Не отчаивайтесь, — сказала я. — Вам просто нужно отдохнуть, принять душ и пообедать. Тогда жизнь предстанет перед вами совсем в другом свете.

Валентин Сергеевич обреченно покачал головой.

— Вам легко говорить, — неприязненно заметил он. — А мне что делать? В чужой стране, без знания языка, без денег… Даже не знаю, куда сейчас идти…

— Я точно в таком же положении, что и вы, — несколько раздраженно напомнила я, — но не падаю духом. Нужно просто добраться до Боготы, а там нам помогут. Думаю, брат не откажет в приюте соотечественнику. Да и какой-то суммой он наверняка сможет вас ссудить.

— У вас хотя бы есть брат… — капризно пробубнил Быков.

— Но вас, кажется, тоже ждет какой-то Люсьен?

— Знаете, — сказал Быков, понижая голос. — Признаться, мне не хочется встречаться с этим типом. Если честно, то этот бизнес… ну, в котором мне предложили участвовать… он не вполне законный, понимаете? Что, если Люсьен окажется таким же грязным подонком, как эти двое? Кстати, вы случайно не знаете, кто они такие? — Он обратил ко мне тревожный, измученный взор.