Марина Серова - Крутая мисс

А потом я увидела в проходе невысокую крепкую девушку с прямыми черными волосами и угрюмым широконосым лицом — в ней угадывалась явная примесь индейской крови. Одета она была очень просто — в синие джинсы и рубашку «ковбойку», поверх которой была накинута холщовая серая жилетка. В руках девушка держала небольшую дорожную сумку.

Видимо, метиска возвращалась из туалета. Ни на кого не глядя, она прошла в конец салона и уселась в кресло. Едва она миновала наши места, как черноусый внезапно встал и тоже отправился в туалет. Я даже не заметила, как в руках его появилась небольшая дорожная сумка.

Краснолицый сосед Быкова проводил его крайне неодобрительным взглядом, а затем живо обернулся назад, словно хотел получше рассмотреть девушку-метиску, сидящую в конце салона. Мое беспокойство начинало нарастать. Я буквально кожей почувствовала наличие в воздухе чего-то постороннего и даже угрожающего и тоже стала вертеть во все стороны головой, высматривая приметы этого постороннего вторжения. Ну и разбудила своего английского соседа.

Первым делом он посмотрел на часы и сообщил, что через час мы будем на месте. А затем весьма деликатно осведомился, не нуждаюсь ли я в его помощи.

— Русские — очень предприимчивые люди, — пояснил он. — Но у них отсутствует опыт путешествий по миру. Порядки на чужих авиалиниях иногда могут поставить в тупик. Может быть, вам требуется совет, мисс Юлия?

— Вам не кажется, что в этом самолете несколько напряженная атмосфера? — ответила я вопросом на вопрос. — Обратите внимание на отсутствие нашего соседа. Его уход почему-то вызвал беспокойство вон у того крепкого мужчины, что сидит наискосок. Как, кстати, и передвижения девушки, похожей на индианку, что сидит в последнем ряду… Мне они отчего-то тоже не нравятся.

Доули добросовестно и неторопливо обозрел салон и, прокашлявшись, высказал предположение довольно мирного характера.

— Мир стал чертовски тесен, — сказал он. — Идет постоянная борьба за место под солнцем. Современный человек живет в постоянном поле агрессии, многократно умноженном усилиями людей, которые делают бизнес именно на агрессии. Я имею в виду своих коллег-журналистов. Отсюда постоянная готовность к ней или к ее отражению. В конце концов у человека формируются стойкие фобии. Зачастую самый простой жест, нечаянный взгляд могут вызвать ощущение опасности. В этих случаях лучше всего положиться на судьбу и расслабиться. Вы не будете возражать против стаканчика виски, мисс Юлия?

— Вообще-то буду, — заявила я. — Потому что ваши рассуждения ко мне не относятся. Если я чувствую опасность, значит, она где-то рядом, а в таких случаях лучше не расслабляться.

Доули одобрительно кивнул.

— Мне нравится ваша уверенность, — сказал он. — Беру свои слова обратно. Вы совсем не похожи на женщину, которую одолевают фобии. Ну что ж, раз мы полагаемся в дальнейшем на вашу интуицию, то давайте наблюдать. Может, нам удастся понять, в чем причина настороживших вас ощущений?

Его предложение выглядело естественным и не лишенным смысла. Но у нас, как оказалось, уже не было времени, чтобы наблюдать и выяснять. В следующую минуту все объяснилось само собой.

Эта минута врезалась мне в память, точно картинка, выхваченная из темноты фотовспышкой: с грубоватого лица Доули еще не сошла благожелательная улыбка, стюардесса не успела подкатить столик с напитками к очередному клиенту, Валентин Сергеевич только начинал поднимать голову, пробуждаясь от глубокого сна, его краснолицый сосед открыл рот, чтобы что-то сказать… Но все это осталось как бы незавершенным, потому что в салон, как призрак, проскользнул наш черноусый мрачный сосед и, встав в проходе, прокаркал угрожающе:

— Всем сидеть и не шевелиться! Самолет захвачен! Вы все — заложники!

В руках он держал небольшую скорострельную машинку.

Ничего себе — «не придется особенно напрягаться»! Почему-то в этот момент мне вспомнились слова Грома. Такой неожиданный поворот вообще ломал к чертям все возможные планы, как мои, так и несчастного Валентина Сергеевича. Когда теперь нам удастся заняться собственными делами и удастся ли вообще — оставалось только гадать.

Конечно, в самолете должна быть какая-то охрана, и, возможно, она даже предпримет какие-то меры, но на это надеяться особенно не приходилось. Уж очень нагло и уверенно действовали террористы.

Усач с автоматом, несомненно, не был одиночкой. Как я и предполагала, в дело тут же включилась та самая девушка, похожая на индианку. Она вскочила со своего места и, прижавшись спиной к переборке, пронзительно завопила: