Марина Серова - Искусство перевоплощения

Вся эта история, довольно неприятная, началась ранним весенним утром. Началась, как обычно и начинаются все неприятные истории, — с громкого стука в дверь. А дверь у нас с тетушкой металлическая — прогромыхало будь здоров!

Электрический звонок непрошеные гости почему-то проигнорировали. Наверное, решили, что постучать — будет куда эффектнее.

Открыла им тетушка Мила, поскольку я была в ванной. А когда, закончив свои утренние процедуры, вышла оттуда, в прихожей меня дожидались двое молодых людей в одинаковых темных костюмах. И в затемненных очках.

«Какие строгие! — подумала я, плотнее запахивая халат. — Вот бы еще ботинки им как следует почистить, и будут, как эти… из фильма „Люди в черном“… Недавно по видику смотрела».

— Вам кого? — нахмурившись, спросила я.

— Охотникова Евгения Максимовна? — заглянув в какую-то бумажку, задал свой вопрос один из молодых людей.

— Она самая. — Я вытащила из кармана халата расческу, но, подумав, что заниматься туалетом на глазах у незнакомых мужчин, пожалуй, не стоит, сунула ее обратно.

— Дмитрий Федорович Толстиков просит вас, Евгения Максимовна, встретиться с ним, — произнес тот, что спрашивал мое имя.

Я удивленно подняла брови, а тетушка, затевавшая на кухне кофе, перестала греметь посудой и, судя по всему, стала прислушиваться. Дело в том, что Дмитрий Федорович Толстиков — мэр этого приволжского города, где вот уже года два я живу вместе со своей тетушкой Милой.

Неужели слава о моих достижениях в своей, так сказать, профессиональной деятельности дошла уже и до верхушки местной администрации?

— И когда же Дмитрий Федорович готов со мной увидеться?

— Сейчас, — ответил тот же молодой человек.

— Через двадцать минут, — уточнил второй.

— Подождите пока, — секунду подумав, я решила: — Или на кухню вон пройдите, тетя вас кофе угостит. А я пока оденусь, накраситься еще надо… Через полчасика поедем.

Удивление молодых людей не скрыли даже черные очки. Они переглянулись, пару секунд помолчали, но потом безропотно стали снимать обувь.

Вот так. Видать, Дмитрий Федорович просветил их насчет моей персоны — спорить они не стали. Собраться-то, конечно, — одеться и навести марафет — я могла и за несколько минут, но… в общении с высокопоставленными особами всегда лучше сразу заставить себя уважать. Если у Толстикова ко мне дело (а дело, конечно, важное, иначе не стал бы он ко мне обращаться), пусть подождет полчаса.

Мы катили на длинном черном «Ситроене» по главной улице города. Собралась я минут за пятнадцать. Не потому что парнишек пожалела, а просто надоело копаться.

Оделась я, как и подобало при подобных случаях, — по-деловому. Белая кофта, темная блузка. Вот только юбка несколько коротковата, но пусть хоть кто-нибудь скажет, что это плохо — рост у меня около ста восьмидесяти сантиметров, и в свои двадцать восемь лет я выгляжу очень даже ничего. Мужчины, по крайней мере, на улицах оборачиваются даже чаще, чем мне того хотелось бы.

Показалось здание администрации города. Мы подъехали к главному входу. Шоферу — в машине, кроме молодых людей, был еще и шофер, — даже не пришлось сигналить. «Ситроен», лишь немного сбавив скорость, въехал во двор.

Мои «люди в черном» провели меня в здание и по широким коридорам, минуя всякие пропускные пункты, милиционеров, охранников и секретарей, прямиком доставили к кабинету мэра города.

«Вот это да! — подумала я про себя. — Какой мне, однако, почет оказывают! К чему бы это? Ну, надо думать, разговор с мэром все разъяснит».

— Подождите минутку, — попросил меня один из моих молодых людей, — я сейчас, — и юркнул в кабинет.

Даже минутки ждать не пришлось. Он почти сразу же выбежал из кабинета и, оставшись сам снаружи, открыл передо мной дверь:

— Проходите.

Дверь закрылась за мной мягко, но плотно.

Мэр обогнул свой стол и приблизился ко мне. Я с интересом разглядывала его. Здорово! А то я его только по телевизору и видела. Пожалуй, в жизни выглядит более полным, чем на экране телевизора. Расплывшийся такой мужик, хотя и не старый еще — пятидесяти нет, наверное.

— Здравствуйте, — произнес он, в свою очередь внимательно посмотрев на меня, и сказал, как будто в этом была необходимость: — Позвольте представиться — Дмитрий Федорович Толстиков.

Голос у него был хорошо поставленный — администратор все-таки. И тон хорошо поставлен — настоящий начальственный, покровительственный такой. Будто с малым дитем разговаривает.