Марина Серова - Клеймо роскоши

— Я сейчас упаду в обморок, — объявила мне бледная Татьяна. Покачнувшись, она оперлась о стол. Ее глаза были прикованы к пятну крови на его полированной поверхности. — Господи, ты убила ее! Она бросилась на меня.

Я спокойно закрыла окно, подошла к вздрагивающей от ужаса Татьяне и ободряюще приобняла ее за плечи:

— Все кончилось! Пошли, тебе надо принять успокоительное.

«Успокоительное» находилось в баре. Я сняла с полки бутылку виски, бросила в стакан лед, налила спиртное, добавила небольшое количество тоника и подала Татьяне. Та послушно выпила. Я налила ей еще. Она опрокинула и второй стакан. От выпитого взгляд девушки стал понемногу проясняться. Глаза заблестели. Взяв с блюда мандарин, Татьяна очистила его, съела часть, а остальное протянула мне.

— Что, успокоилась? — спросила я, принимая мандарин.

— Да, ага, успокоилась, — выдохнула она, — сердце до сих пор выскакивает из груди, какой ужас! Как ты смогла ее поймать. Я просто не могу поверить. — Сев на высокий стул у стойки, Татьяна налила себе еще виски. Выпила залпом и застонала, закрывая лицо.

— Не все так плохо. — Наблюдая за ней, я достала сигарету и закурила. — Поосторожнее с виски, а то упадешь.

— Не говори об этом моему мужу, — попросила Татьяна неожиданно. — У него и так проблем хватает. В прошлом году у него было плохо с сердцем, и если ты расскажешь, то он может не выдержать. Он за меня очень переживает, понимаешь. Подумаешь, змея случайно выползла из террариума… — Ее голос сорвался. Послышался горестный всхлип.

— Это была не случайность, — ответила я, подсаживаясь рядом. — Змея не может заползти в шкафчик и захлопнуть за собой дверцу. Кто-то специально ее там запер, предварительно оторвав погремушку, чтоб змея не смогла предупредить грохотом о своем присутствии.

— Но меня-то зачем убивать? — едва слышно спросила Татьяна.

— Пока не знаю, но узнаю, — пообещала я.

— Давай вместе выпьем? — она обернулась ко мне с молящими глазами. На щеках блестели мокрые дорожки от слез. — Пожалуйста, Женя!

— Только если после этого ты сразу пойдешь спать, — поставила я ультиматум.

Татьяна с готовностью кивнула и схватилась за бутылку.

— Только по чуть-чуть, чисто символически, — попросила я, но она пропустила это мимо ушей, бухнула от всей души чуть ли не по полстакана, схватила свой и, не чокаясь, выпила. Но часть виски пролилось мимо рта, потекло по подбородку, закапало на халат.

— Что за дерьмо! — завопил появившийся в дверях бара Павлов. От вида жены, безобразно хлеставшей виски, его глаза налились кровью. Взгляд с нее перекочевал на меня: — Евгения Максимовна, потрудитесь объяснить происходящее.

Я торопливо поставила свой стакан на стойку и похлопала по спине подавившуюся виски Татьяну.

— Викентий Иванович, это не то, что вы подумали.

— Я вам плачу не для того, чтоб вы спаивали мою жену, пока я отвернусь, — едко заметил он, скаля зубы. — Она вообще в рот спиртного не берет.

Я с удивлением посмотрела на Татьяну. Та погрозила мне пальцем и заплетающимся голосом выпалила:

— Ваще не пью. — И повалилась на пол. Мы с Павловым одновременно кинулись к ней. Я придержала девушку за руку, чтоб та не разбила голову. Павлов грубо отпихнул меня, попытался собственноручно поднять жену, но не смог, а споткнулся и вместе с ней рухнул обратно.

— Вик, я тебя люблю, — сообщила ему вконец окосевшая Татьяна.

Я молча подошла, взяла девушку под мышки, подняла, чуть подбросила, перехватывая поудобнее за корпус, и потащила к лестнице. Павлов побежал сзади, ругаясь:

— Что за дерьмо. За что я вам плачу, телохранительница хренова? Довели жену до ручки. Не знал, что нанимаю алкоголичку.

Перечить ему было бессмысленно. Совместными усилиями мы уложили Татьяну в постель. Запыхавшийся Павлов визгливым голосом сообщил, что я могу собирать манатки.

— Вы меня увольняете и не выслушаете объяснений? — холодно спросила я, наступая на него.

— А как вы сможете объяснить все это?! — зло выкрикнул ювелир в ответ.

— Смогу, — пообещала я. — Татьяна тяжело переживает покушение на вас. Она сама пришла в бар с желанием выпить. Я подумала, что небольшое количество алкоголя ей не повредит, и не стала отговаривать. Только она потеряла над собой контроль. Она потребовала, чтоб я с ней выпила чисто символически, и пообещала после этого пойти спать. Я согласилась, и тут пришли вы.

— У нее от нервных переживаний, наверное, рецидив начался, — со страхом в голосе прошептал Павлов.