Марина Серова - Оргия за тридевять земель

Я выглянула в окно. Алексей убегал со всех ног. Короткие мгновения: вот он перемахнул через ограду, вот побежал по пыльной, ухабистой дороге, вот скрылся за поворотом…

— Что нам теперь делать? — спросил Виктор Владимирович.

— Надо связать этого, а потом побеседовать с ним по душам на философские темы. Обсудить основные концепции мирового бытия.

В этот момент в комнату ворвалась открывшая нам дверь женщина.

— Где мой сын? — испуганно спросила она. — Что здесь произошло? Что с Вольдемаром?

Я тем временем переворачивала Вована на живот.

— Леха убежал, — спокойно сказал Максим, — а Вольдемар ваш, между прочим, бандит!

— Друзья у него, конечно, нехорошие, — пробормотала мать, — но ведь…

— Нам нужна веревка, — перебила я ее.

— Зачем?

— А вон во дворе для белья веревки висят, — сказал Виктор Владимирович.

— Максим, сбегай, пожалуйста, за веревкой, — попросила я, заламывая начавшему стонать Вовану руки за спину.

— Что здесь вообще происходит? — испуганно повторяла снова и снова несчастная женщина.

Максим поднял с пола нож, которым не так давно угрожающе размахивал Вован, забрался на подоконник и спрыгнул с окна во дворик. Вскоре он вернулся с веревками в руках.

— Замечательно! — похвалила я и принялась деловито вертеть в руках веревку, раздумывая, как лучше связать бандита, чтобы у него не было никаких шансов возобновить свою деструктивную деятельность. Наконец я надумала и стала ловко обматывать Вована веревками, словно паук муху, попавшую в его сети.

— Зачем вы это делаете? — ужасалась мать Алексея Петрова.

— Так надо.

К Вовану вернулась способность говорить.

— С-суки! — процедил сквозь зубы он.

— А ругаться нехорошо, — заметила я.

— Вы ответите за это!

— Ну, такие сказки мы уже слышали, и даже не раз. Придумай что-нибудь поинтересней. А то тоска какая-то.

Я повернулась к женщине:

— Оставьте нас, пожалуйста. Нам нужно поговорить с этим человеком тет-а-тет.

— Я ничего не понимаю!

— Скоро все поймете. Вас можно попросить об одолжении?

— А вы не причините ему вреда?

— Нет. Клятвенно обещаем.

Хозяйка пробормотала нечто невразумительное, но наедине с Вованом нас оставила. Я присела на корточки рядом с этим типом.

— Ну что? — усмехнулась я. — Рассказывай, как до такой жизни докатился!

— Пошла на хрен!

— Нет, так дело не пойдет! Ты почему на моего клиента охотился?

Вован расхохотался. Смех его звучал зловеще.

— Вы издеваетесь, или как? Неужто вы правда полагаете, что я вот так просто возьму и буду с вами откровенничать?

— Это как сказать, — мое лицо мгновенно преобразилось. Наверное, в тот момент я выглядела со стороны исчадием ада. — А если мы средневековыми методами воспользуемся?

— Я пыток не боюсь.

— Пытки бывают разные. Вот попробуй угадать загадку: какое место у мужиков ценится больше всего?

Вован не ответил, лицо его напряглось, но он промолчал.

— Подсказка: если по этому месту бить сильно и долго, мужик потеряет свое… достоинство. А что в жизни человека может быть важнее достоинства?

Я нарочно говорила всякие глупости и гадости, чтобы сломить Вована психологически. В ряде случаев это помогает как нельзя лучше, и тогда даже не приходится прибегать к нецивилизованным методам развязывания языка.

— Вы все равно ничего не добьетесь! — упорствовал мой пленник.

Я размахнулась и со всей мочи нанесла Вовану удар в пах.

Вован закричал.

— Ну что, будешь говорить?

Вован затряс головой.

Следующий удар был еще более сильным.

— Будешь говорить?

Молчание.

Я вновь занесла ногу в воздухе, и Вован закричал:

— Стой! Подожди! Хрен с тобой! Буду!

Я потерла руки:

— А как бы нам твои слова запротоколировать?

Мой взгляд упал на магнитофон, стоявший на столе. Я подошла к столу, осмотрела магнитофон, потом выдвинула несколько ящичков.

— Так-так-так…

В самом нижнем ящике я обнаружила коробку с аудиокассетами. Выбрала первую попавшуюся, вставила ее в кассетник, нажала на кнопку записи, проверила, как работает система, произнеся несколько раз в микрофон «раз-два-три!».

— Вроде ничего, — сообщила я. — А теперь конкретно к теме сегодняшнего дня…

— Что вы хотите от меня узнать?

— Все.

— Я не знаю, как Леха грохнул Маркова.

— Погоди, погоди! — прервала его я. — Я нажму кнопку записи. Повторишь то же самое.

Когда я выполнила нехитрую операцию с магнитофоном, Вован возобновил свою речь: