Марина Серова - Мышеловка для телохранителя

— Привет! — сказала я, обращаясь к Верке. — В гости звала?

— А, это ты! — глянула она на меня с надеждой.

— А это кто с тобой?

— Попутчики.

— Здорово, Каток, — вышел из-за моей спины Салли и, приблизившись к столу, хлопнул по спине щупленького типа, — не признал?

— П-признал, — заикаясь, ответил тот. — Я…

— Не бзди, — успокоил его Салли. — Нам с тобой только потрекать надо.

— Что же ты мне соврала? — воспользовавшись паузой, вновь обратилась я к Верке. — Сказала, что не знаешь никакого Катаева, а он сидит рядом с тобой за одним столом.

— Какой Катаев? — не поняла она. — В чем дело, Юра? Что происходит? Кто эти люди?

Она прямо-таки засыпала вопросами своего соседа, но тот, похоже, либо и сам не знал, что ответить, либо знал настолько хорошо, о чем пойдет речь, что со страху проглотил язык.

Настало время выхода Графа. Сунув в рот сигарету, он не спеша приблизился к столу, за которым еще несколько минут назад царило веселье, и тихо произнес:

— Пусть останется только Каток. Остальные, если желают дожить до старости, в течение десяти секунд имеют возможность покинуть помещение.

— И я? — спросила Вера.

— А ты спешишь умереть? — осклабился в улыбке Шейх. К нему постепенно возвращались хорошее настроение и заносчивость.

Верка не стала больше задавать вопросов и с другими своими гостями исчезла на втором этаже дачи.

— Она ничего не знает, — заверил нас Каток, неизвестно почему обращаясь ко мне, — я не посвящал Верку ни в какие свои дела. Она даже не в курсе, что я сидел. Мы собирались пожениться, и она верила в то, что я честно зарабатываю на жизнь.

— Твоя кошелка нас не интересует, Каток, — подал голос Салли. — Ты лучше о себе позаботься. Твоя жизнь висит на волоске, Каток, и останешься ли ты жить или нет, зависит только от твоих собственных признаний.

— Я знал, что мне не стоит лезть в это дело. Оно изначально дурно пахло.

— А чего ж полез? — улыбнулся ему Граф, как хорошему знакомому.

— Денег больших пообещали. Я надеялся на них за кордон махнуть и жить там себе припеваючи с Веркой, — объяснил бывший фальшивомонетчик.

— Кто предложил?

— Лось. Он сказал, дело — верняк, а работы-то всего ничего. Сделать липовые документы ему и его корешу.

— Что за кореш? — подался вперед Салли.

— Не знаю я его.

— А видел?

— Видел. Я к ним на хату вчера приезжал, фотографии делать.

— И что дальше? — снова взял в свои руки инициативу Граф.

— Да ничего. Клянусь вам, мне мало что известно. Лось не посвящал меня в детали. Им нужны были документы, я обещал их сделать. Затем они со мной расплачиваются, и мы расходимся, как в море корабли.

— Почему же ты решил, что это дело изначально дурно пахло?

— Во-первых, из-за самого Лося. Непутевый он малый. А потом, я слышал, что они на конкретные бабки кинули серьезных людей. Это тот, второй, Лосю говорил. Теперь я понимаю, кто эти люди.

— О чем еще они говорили, слышал?

— Буквально пару слов. Говорил в основном второй. Лось по большей части слушал. Тот говорил, что, мол, комар носа не подточит. Мент их, мол, прикроет. Девчонка какая-то, говорил, врюхалась по самые уши. Да и вообще, говорит, подозреваемых до хрена.

Каток замолчал, и в комнате воцарилась гробовая тишина. Никто не спешил возобновлять разговор. Граф тоже медлил с дальнейшими расспросами. А может, уже и выяснил для себя все.

— Чего с ним делать будем, Граф? — наконец подал голос Шейх.

— Где обитает Лось с дружком? — не ответив ему, спросил Граф у Катаева. — Объяснить сможешь?

— Чего там объяснять? — снова встрял в разговор Салли. — Пусть рисует.

Он прошел к секретеру и взял оттуда листок и ручку.

Тем временем Каток продолжал лепетать, бледный от страха:

— Они домик сняли на окраине города. Небольшой такой. Одноэтажный. Временно, говорят, — он принял из рук Салли бумагу и ручку и стал быстро чертить. — Живут там вдвоем. Никакой охраны у них нет. Ни ментовской, ни братковской.

— Просто замечательно, — расплылся в ядовитой улыбке Шейх, к величайшему своему удовлетворению обнаруживший на столе Вериной дачи несколько бутылок пива. — Вот там-то мы их и накроем. Тепленькими. Верно я говорю, Граф? Для кого-то этот одноэтажный домик станет сегодня могилой.

— Верно, — поддержал его Граф. — Нарисовал?

— Да, — ответил Каток, к которому и был обращен последний вопрос Графа. — Вот.

Он протянул изрисованный лист бумаги, но вместо Графа его взял Салли. Внимательно всмотрелся.