Марина Серова - Разделяй и властвуй

— Я в Тарасове инкогнито, — ответил Устинов. — Не стал афишировать эту поездку в высших эшелонах власти. Коллегам же не объяснишь, что я ринулся на помощь своему беспутному брату.

Я едва не выронила сигарету.

— Кому? Брату? — переспросила я. — Крокус…

— Мой брат, Женя, — закончил за меня предложение бывший «смотрящий». — Сама понимаешь, я не мог тебе сказать об этом по телефону.

— Родной? — Теперь мне стало ясно, с чего вдруг Граф проявлял такую опеку по отношению к навязанному мне клиенту.

— Сводный, — подал голос с заднего сиденья Бекешин.

— Не сводный, а единокровный, — поправил его Олег.

— Какая разница, — отмахнулся тот.

— Существенная. — Граф, следуя намеченному мной маршруту, направил джип к окраине города, где я так беспечно бросила свой верный автомобиль. — Сводные братья — это если разные родители. А у нас с тобой общий отец. Это называется — единокровные.

— Час от часу не легче, — хмыкнула я. — Сплошные сюрпризы.

«Фольксваген» оказался на месте, и, вопреки моим опасениям, поблизости не наблюдалось ни единой засады неприятеля, а потому я без каких-либо проблем забрала из багажника необходимую мне спортивную сумку и вернулась с ней в джип. Личный автотранспорт вновь был оставлен на произвол судьбы, но я мысленно пообещала себе вернуться за ним в самое ближайшее время.

— Та самая маскировка? — Крокус глянул на сумку.

— Она, — кивнула я.

— Что еще за маскировка? — вскинул брови Устинов.

— Потом объясню. Поехали.

Мы направились в сторону центра, где и располагалась снятая Графом трехкомнатная квартира. Олег никогда не скупился на транспорт и жилье. Впрочем, он вообще был человеком щедрым во всех отношениях. По пути я коротко ввела старого знакомого в курс нашего общего дела, вернее, в то, что нам с Бекешиным удалось выяснить за последние сутки. Рассказала про Марину, про Дрозда, про истинное лицо бывшего подельника Крокуса. Не смогла умолчать и о том, что натворила сегодня ночью у гостиницы «Солнце Востока», вернее, о том, что натворили другие, но по моей инициативе. Граф слушал молча, ни разу не перебив меня, и лицо криминального авторитета не отражало ни малейших эмоций. Устинов не вступил в дискуссию и после того, как я завершила свои откровения. Только покачал головой и лаконично произнес:

— Понятно.

Что именно для него стало понятным, неизвестно. Добравшись до пункта назначения, мы покинули джип, и Граф первым двинулся к подъезду новенькой девятиэтажки. Я пропустила вперед Андрея и замкнула шествие. Мы поднялись на четвертый этаж.

— Прошу, — Граф открыл дверь и отступил в сторону, пропуская нас с Крокусом в недра квартиры.

Через несколько минут мы все трое расположились в просторной гостиной с открытым выходом на застекленную лоджию, и Олег извлек из встроенного в стену бара пузатую бутылку дорогого ликера.

— За встречу! — провозгласил Олег, водружая емкость в центр низенького стеклянного столика, расположенного между двух кресел.

Крокус подсел к месту импровизированного пиршества и радостно потер руки. Существующие в реальности проблемы мигом улетучились из его головы. Он подхватил с подлокотника пульт дистанционного управления и включил телевизор.

— Неплохо бы было отыскать какую-нибудь музычку, — Андрей защелкал кнопками, в то время как Граф присоединил к бутылке ликера на столе три широких бокала.

— Включи лучше магнитофон, — посоветовал он.

— Без понта, — отмахнулся Бекешин. — Я люблю видеовосприятие.

Я устроилась во втором кресле справа от Андрея, а Граф скромно расположился на стуле. Разливая напиток в емкости, он не сводил глаз с моего лица, и я даже почувствовала себя несколько смущенной. О чувствах, которые испытывал ко мне Олег Устинов, я всегда знала, и не могу сказать, что сама не симпатизировала ему, но все время продолжала держать с воровским авторитетом определенную дистанцию. Не собиралась я переступать заветной черты и при этой нашей встрече. Могу поспорить, в его планы входило другое. Что же, надежда умирает последней.

— Ничего себе! — неожиданно воскликнул у меня под боком Андрей. — Женя, ты это видишь?

Он толкнул меня локтем, кивая в сторону экрана телевизора, и одновременно с этим прибавил громкость воспроизведения. Я перевела взор и чуть не подскочила на месте. С телеэкрана на нас смотрела Марина Строганова, которую мы так беспечно упустили вчера из виду. Слова диктора за кадром покоробили меня еще больше.