Марина Серова - Семь убийц и одна девушка

— Все кончено, помочь ничем нельзя. Надо выбираться отсюда, сообщить о пожаре. Нельзя, чтобы лес горел безостановочно. А мы с тобой вдвоем ничего не сможем сделать.

Мы заторопились прочь, даже не оглядываясь. Вернее, я не оглядывалась, а моя клиентка постоянно дергала головой, пытаясь посмотреть, что происходит там, за чертой, которую мы только что перешли.

— Если бы был противогаз… — вдруг произнесла Светлана.

— И что было бы? — Я резко остановилась, потому что во мне начала закипать злость. Черт бы побрал наивность и дилетантство моей клиентки!

— Нам не было бы так плохо, — захлопала глазами девушка. Она поняла мое настроение.

— Нам и сейчас неплохо, — сказал я, — потому что мы удираем, как крысы. А какой противогаз тебе нужен?

— Ну… — замялась Светлана, — как у военных…

— Пошли дальше, — дернула я ее за рукав. — Слушай меня и запоминай: противогазы, принятые на вооружение в нашей стране, спасут тебя только от отравляющих веществ. От дыма они тебя не защитят, для этого существуют специальные противогазы, которые есть только у пожарных. Так что, если увидела, как где-нибудь что-нибудь полыхает, беги что есть силы и как можно дальше. Ты все поняла?

— Все, — кивнула девушка и замолчала надолго.

Мы вышли из леса. Железнодорожные пути были свободны. Как ни странно, даже милиция уехала! В полном составе. Вот кто бы сейчас нам помог, но так всегда бывает: того, кто нужен, нет под рукой.

Мы с моей клиенткой направились к железной дороге. Мне пока трудно было сообразить, что делать в данной ситуации. До станции Новоградское довольно далеко, а скоро уже стемнеет.

И тут я увидела, что тепловоз-одиночка довольно медленно движется в сторону станции — железнодорожники выполняли свои обязанности. Вот машинист, молодой человек, выглядывает из своей кабины… Внезапно мне в голову пришла одна идея.

— Беги за мной, как сможешь! — крикнула я Светлане, бросаясь во всю прыть к железной дороге, размахивая руками и выкрикивая междометия типа: «Эй!» Чтобы усилить эффект, я показывала рукой на лес.

Тепловоз замедлил ход. Машинист, белокурый парень с розовым носом, видимо, обоженным солнцем, еще больше высунулся из своей кабины и крикнул:

— Что там случилось?

— Лес горит! Вертолет взорвался!

Машинист не поверил. Взорвавшийся вертолет? Ерунда какая-то…

— Шутишь?

Я замотала головой и продолжила выкрикивать, чтобы парень меня услышал:

— Не до шуток! Надо в милицию сообщить и пожарных вызвать! Скоро полыхнет на весь район! Пожар только начался, буквально минут пять назад.

Парень присмотрелся.

— В самом деле. Ладно, я сообщу диспетчеру, у меня есть рация.

Локомотив снова начал движение. Запыхавшаяся Светлана остановилась около меня. Ее лицо пылало жаром, даже было заметно, как дрожали ее колени. Это был плохой знак.

— Стой! — закричала я и снова замахала руками.

— Пока! — донеслось в ответ.

Машинист сделал мне ручкой, прощаясь, и локомотив прибавил скорость.

Я побежала вдоль полотна дороги, даже не предупредив Светлану о том, что покидаю ее на пару минут, и продолжала кричать:

— Нам надо в город! На станцию! Возьми пассажиров!

Локомотив не останавливался.

Я схватила серо-зеленый кусок щебенки из-под ног и запустила им по кабине машиниста. Камень ударился о металлическую стойку и отскочил, словно шальная пуля. Это возымело свое действие. Локомотив притормозил, из кабины снова высунулся машинист.

— Ты что делаешь? — заорал он. — Дура, что ли?

Я подскочила к локомотиву, запрыгнула на подножку и оказалась лицом к лицу с парнем.

— Забери нас отсюда, очень прошу.

— Мне не положено возить пассажиров.

— У меня на руках больная девушка.

— Ладно сказки рассказывать!

Я посмотрела в ту сторону, где оставила Светлану, и увидела, что она опять лежит на земле, по привычке свернувшись калачиком. Бедной девушке совсем было плохо. Я страшно разозлилась на непонятливого парня, и мне захотелось как следует вмазать кулаком по его облупленному носу.

— Ей совсем плохо, у нее высокая температура.

Машинист выглянул, увидел лежащую Светлану, но ничего не сказал. Потом все-таки протянул:

— Да не положено мне, инструкция. Я сейчас вот стою с тобой, а может быть, в этот момент скорый ждет, пока я перегон освобожу. Меня могут с работы за такое выкинуть и в уборщики перевести. Знаешь, сколько я потеряю в зарплате!

Вот о зарплате я и забыла! Что нужно русскому человеку? Рай на небесах? Всенародная любовь? Нет, больше всего ему нужны деньги.