Марина Серова - Семь убийц и одна девушка

— Идиот! — кричала она. — Такого простого дела не смог сделать! Придурок! Провалил всю затею!

— Стоп! — воскликнула я. — Может быть, вы объясните мне, что происходит?

— Пошла на хрен! — заорала на меня Оксана.

Мне ничего не оставалось, как приложить этой скандалистке ладонью по щеке, чтобы та заткнулась.

— А ну тихо! — произнесла я. — Не то я очень рассержусь.

В коридоре вагона послышался шум голосов, в наше купе стали заглядывать пассажиры, и даже проводница показала свою белокурую прическу, потерявшую, правда, форму от лежания на подушке.

— Что тут у вас? — последовал ее вопрос.

— Все в порядке, ребята! — ответила я. — Три девушки и один мужчина. Обстановка ясна?

Любопытствующие переглянулись, затем с понимающим видом разошлись по своим купе, словно пчелы разлетелись по ульям.

Я закрыла дверь на все запоры, предусмотренные конструкцией купе, и потребовала:

— А теперь выкладывайте начистоту, что здесь происходит. Нас двое, мы свидетели происшествия и одновременно жертвы. Сдадим вас милиции, а там вам мало не покажется. Накатаем на вас такую телегу, что неделю будете оправдываться.

— Пошла ты! — снова вызывающе выкрикнула Оксана.

— Ну все, иду за милицией, — даже без угрозы, а как бы констатируя факт, произнесла я.

— Не надо милиции, — произнес Иван, кривя рот и держась за голову. — Мы просто хотели пошутить.

— Пошутить? — игриво переспросила я. — Не надо принимать меня за наивную дурочку. Шутят с игрушечным пистолетом в руках, но никак не с газовым. Невооруженным глазом видно, что вы — народец, жадный до денег и воспитание у вас плохое. Думаю, все-таки пора звать ментов.

— Ладно! Ладно! — примирительно поднял руки кверху Иван и признался: — Да, нам нужны были деньги.

И он снова коснулся рукой головы. Сильно болит, наверное. Наверное, я немного переборщила с силой удара.

— А заработать нельзя? — спросила я. — Или ограбление — ваш привычный путь?

— Да, — со злостью выкрикнула Оксана, сидевшая на полке, поджав колени к подбородку, — это наш привычный путь! Так мы зарабатываем на жизнь!

— Хороший способ, — кивнула я. — И давно вы этим промышляете?

— Тебе какая разница? — выпалила Оксана.

— В принципе никакой. — Я пожала плечами, подходя к двери и делая вид, что собираюсь открыть ее. — Я просто так спросила. Не хотите рассказывать мне, расскажете все милиции. Я-то умею хранить секреты, а менты будут использовать их в своих целях.

Ну вот, психологическая обработка проведена. И она подвигла-таки злоумышленников на переговоры.

— Около года, — сказал Иван.

— Как же вы все организовываете? — поинтересовалась я. — Риск большой. Все-таки вас знают в лицо.

— С одной стороны, лица наши знакомы, но мы тоже вроде как попадаем под ограбление.

Пока мне было не очень понятно, о чем говорит парень, но я сделала вид, что в курсе всех событий вместе взятых.

— Тоже потерпевшие, значит? Рассказывайте дальше.

— Короче, прикидываем все так, будто я выхожу ночью покурить, а в это время в купе врывается грабитель. Он как бы дожидается меня в коридоре, вырубает, заходит в купе и отбирает деньги у всех, кто находится внутри. Тех, кто сопротивляется, бьет по голове. Затем исчезает. Пассажиры вместе с Оксаной выбегают из купе и видят, что я лежу на полу, бездыханный.

— Стоп! — говорю я. — А как же следы насилия? Без них ничего не докажешь!

Без лишних разговоров Иван повернулся ко мне спиной. Мы увидели на его затылке огромную шишку размером с половинку яблока средних размеров. Вот, оказывается, какую бабочку он прикрывал розовой кепкой.

— Это у меня с детства осталось. Была черепно-мозговая травма, делали операцию, но после нее осталось такое вот образование.

— И сейчас болит? — спросила я.

— Побаливает, — кивнул Иван. — Но самое главное, народ верит, что меня только что стукнули по башке. Я лью слезы, держусь за голову, мне делают примочки и, самое главное, сочувствуют.

— Здорово! — произнесла я. — А как насчет награбленного?

— Прячу в коридоре. Под окнами вагона есть что-то вроде забирки, небольшая ниша, так я заранее делаю в ней тайник. Быстро прячу пистолет, маску, бейсболку и деньги. Потом падаю на пол. Собирается толпа, меня приводят в чувство. Ну вот, все рассказал. Надеюсь, это останется между нами. Здорово вы мне по голове стукнули, я даже не успел ничего сделать. Думал, все спят как сурки, а получилось наоборот.

— Еще один вопрос. Пока мы были в вагоне-ресторане, вы проверяли наши вещи?