Марина Серова - Сердце красавицы склонно к измене

— Может, в целях безопасности заказать обед из ресторана сюда? — предложила я.

— Нет, мы уже договорились. Этот человек не станет менять своего решения, — ответил Конюков, надевая пиджак.

— Цены в этом кафе круче, чем в любом ресторане, — напомнила я.

— Конечно же, я оплачу ваш счет, только много не ешьте, — бросил Конюков и расхохотался: — Шучу, шучу — успокойтесь. Эх, если бы не этот клиент, жена бы мне из дома привезла то, что наготовила, и никакого ресторана не надо.

— У вас с женой такое что, практикуется? — удивилась я.

— Да, она ко мне в обед приходила и приносила всякой вкуснятины, — признался клиент с гордостью. — Евгения Максимовна, слышали еще где-нибудь, чтобы жена так за мужем ухаживала?

— Нет, — честно призналась я и подумала, что Анжела уже начинает меня пугать.

В ресторане, стилизованном под старославянскую избу, я наблюдала за клиентом из-за соседнего столика. Конюков обедал в компании маленького седого старика, с зачесанными назад волосами и лицом, как из старой советской хроники времен тридцатых годов. Типичный сталинец, со свинцовым подозрительным взглядом, но в дорогом современном костюме-тройке серо-стального цвета, не вязавшемся с его внешностью. Судя по заказанному, они засели надолго, и я решила отвязаться на полную катушку. Выбрала в меню три мясных блюда, какой-то салат, десерт и кофе. Учитывая величину порций, я надеялась, что мне хватит. Нет, закажу еще. Гулять так гулять.

Посетителей в зале было немного. Звучала негромкая приятная музыка. Орудуя вилкой в салате, я незаметно наблюдала за происходящим вокруг: кто входит или выходит из зала через дверь из крепких тесаных сосновых брусьев, покрытых лаком и стянутых узорчатыми металлическими продолжениями петель. Столик клиента стоял так, что его и из окон нельзя достать, и от двери. На пути от двери сидела я. Сотовый в сумочке проиграл музыку из «Смертельной битвы», и мое сердце забилось учащенно от радостного предчувствия. Но нет, мечтам не суждено было осуществиться. Звонил Тычков, но не для того, чтобы сообщить о заказчице. Этот подонок решил пожаловаться на свою горькую судьбу и попросил вернуть ему порошок.

— Она, точняк, не позвонит, чего ждать, — уверил он меня, — слушай, такое дело, меня со всех сторон прижимают…

Договорить я ему не дала, прошипев в трубку:

— Ты будешь ждать, дерьмак, понял, или порошок положат тебе в гроб!

Грубость в разговоре, которая мне претила, и демонстрация силы всегда действовали на такие асоциальные личности благотворно. Прослушав мой ответ, Тычков сказал, что, пожалуй, найдет в себе силы потерпеть еще денек. Я отключила сотовый и сосредоточилась на обеде. Затем, сопроводив насытившегося Конюкова обратно на работу, я до вечера наблюдала за поведением Довлат, когда это представлялось возможным. Странно, но в ее поведении не было и намека на нервозность. Лера кокетничала со всеми мужчинами напропалую, светила на каждом шагу нижним бельем, то закидывая ногу на ногу, то наклоняясь у чьего-нибудь стола.

— Железная выдержка, — решила я.

Вышедший из кабинета по делам Конюков, заметив наряд Довлат, сделал ей замечание:

— У нас тут банк, между прочим, а не кабаре. Извольте завтра же иметь приличную одежду. Вот посмотрите на Наталью Ивановну, — он указал на женщину из бухгалтерии с мужеподобным лицом в строгой темно-синей двойке и белой блузке, — надо выглядеть примерно так же.

— Да я лучше наложу на себя руки, — дерзко пообещала в ответ девушка.

— Я предупредил, — строгим начальственным тоном заявил Конюков и, развернувшись, пошел прочь, чтобы не уронить своего престижа в сомнительной перепалке с подчиненной. Довлат, похоже, на угрозы шефа не обращала внимания. Вместе со Сливянской они отправились в кафетерий, весело хихикая. Оставшееся до конца рабочего дня время я толкалась по различным кабинетам в здании, общалась с людьми, слушала разговоры в надежде узнать какую-то полезную информацию. Но так ничего и не узнала. Лишь начальник службы безопасности здания, за чашечкой кофе с подброшенным в него мною пентоталом натрия, признался, что Портняжный частенько задерживался на работе с кем-нибудь из сотрудниц или к нему приходили на работу даже дамы со стороны. Утром он всегда просил стереть запись и забыть о том, что было. Начальник службы безопасности дорожил своей работой, поэтому хранил тайну свято, а охранникам наказал: того, кто откроет рот, он удушит собственными руками. Чаще всего Портняжный задерживался на работе с Довлат. О той, кто сменил ее, он ничего не знал.