Марина Серова - Адвокат из Голливуда

– Вот вы сейчас упомянули о компаниях… У Андрея было много друзей?

– Из постоянных, пожалуй, только Игорь. А так, конечно, приходили к нему ребята и насчет компьютера, и так… но, насколько я могу судить, это были скорее просто приятельские отношения, чем тесные дружеские.

– А как он был связан с… тем человеком, которого убили?

– Ах, с ним… С ним Андрей познакомился еще в боксерской секции… Возможно, вы посчитаете мое мнение предвзятым, но это был очень неприятный тип. Я видела его всего несколько раз мельком. Как-то он поздоровался с Андреем на улице, ну и еще пара таких мелких случаев. Он произвел на меня неблагоприятное впечатление. Да и сам Андрей не питал к нему никаких дружеских чувств. Насколько я знаю, у них была какая-то давняя ссора, и после этого они не поддерживали отношений… Собственно, это и использует милиция в качестве одного из аргументов против моего сына… – Голос Алевтины Прокофьевны задрожал, но она снова сумела справиться с волнением. – Но если каждого, кто с кем-то поссорится, обвинять на этом основании в убийстве…

– А вашего сына обвиняют именно на этом основании?

– …Не совсем… Видите ли, до армии у Андрея была девушка… ну а когда он ушел служить… в общем, она стала с Олегом встречаться.

– Олег – это тот, кого убили?

– Да.

– И мотивом преступления следствие считает месть.

– Да.

– Но вы думаете, что это не так?

– Разумеется, это не так! Это совершенно не в характере Андрея, и вообще… Конечно, я понимаю, вы не знакомы с моим сыном и думаете, что я просто как мать хочу защитить его, но даже если принять в качестве мотива эту самую месть, то как вы объясните, что мой сын, узнав о том, что Света ушла от него к Олегу, решил осуществить эту месть только сейчас? Ведь он три месяца назад пришел домой! Почему сразу не отомстил?

Вопрос был резонный. Хотя и мотив довольно правдоподобный. Вот и разберись, кто тут прав, кто виноват.

– Андрей и Света долгое время были вместе?

– Точно вам не скажу, но приблизительно года два. Она училась в параллельном классе.

– Света бывала у вас дома? Как вы ее находите?

– Ничего… ничего, приятная девушка.

Алевтина Прокофьевна отвела взгляд, и я поняла, что она несколько лукавит. Наверное, она и сама догадалась, что я заметила это, поскольку после небольшой паузы тряхнула головой и продолжала уже в прежнем своем естественном тоне:

– Впрочем, не буду скрывать, она не очень мне нравилась. Вы можете приписать это так называемой материнской ревности или решите, что я говорю так потому, что она ушла к другому, но уверяю вас – впечатление мое сложилось задолго до случившегося разрыва. Света – миловидная спокойная девушка, и, в общем-то, ничего явно отрицательного в ее поведении я никогда не замечала, но сердцу, как известно, не прикажешь, и настоящего, искреннего расположения я к ней никогда не чувствовала. Я вам даже больше скажу – я скорее обрадовалась, чем огорчилась, когда узнала, что она теперь встречается с Олегом. Конечно, я понимала, что это расстроит сына, но знаете – время проходит, и все забывается, и я нисколько не сомневалась, что мой мальчик сможет найти себе действительно подходящую пару.

– Где находился ваш сын в момент убийства?

– Когда Андрюша вернулся из армии, он настоял на том, что будет жить отдельно, – я ведь говорила вам, что он во всем стремился к самостоятельности. Мы сняли ему небольшую квартиру недалеко от центра, он моментально всю ее завалил техникой – разными штуками для компьютера – и иногда целые сутки не отходил от монитора. Говорил, что, пока был в армии, многое пропустил и теперь хочет наверстать. В этот день он тоже работал у себя, и, разумеется, никто не может подтвердить, что это было именно так, а не иначе… В общем, положение отчаянное…

В этот раз Алевтина Прокофьевна не смогла сдержаться, и носовой платок пришелся как нельзя кстати. Признаюсь, я и сама находила положение довольно затруднительным. Как хотите, а и наличие мотива, и отсутствие алиби – все это пока не в пользу моего предполагаемого клиента. Но, разумеется, перед женщиной, единственный сын которой арестован по обвинению в убийстве, я не стала развивать эту мысль.

– Понимаю ваше беспокойство, но могу сказать, что в своей практике я сталкивалась и с более безнадежными ситуациями, которые в конце концов положительно решались, – попыталась я воздействовать на эмоциональность рациональностью. – Поэтому думаю, что пока вам не стоит терять надежду, тем более если вы уверены, что ваш сын этого преступления не совершал.