Марина Серова: Без царя в голове

— Евгений Владимирович, вы знаете, что вас подозревают в убийстве Надежды Чиликовой?

— Да знаю я, не вы первая сюда приходите, — отмахнулся Миронов и немного расслабился. Похоже, сначала он принял меня за кого-то другого. — Этот бухгалтеришка все никак не угомонится… Но менты же вроде сказали, что дело закрыто…

— Павел Сергеевич почему-то уверен, что именно вы заказали убийство его жены, — ответила я и пристально посмотрела на директора, надеясь по его поведению понять, причастен или не причастен он к убийству. Миронов не шелохнулся, и я продолжила: — По этой самой причине ваш бухгалтер и попросил меня провести расследование по данному делу. У вас ведь были причины для убийства Надежды Чиликовой?

— Да какие у меня могли быть причины? Я ее знать не знал. Чего он еще выдумывает? — вспыхнул собеседник. — Мало ли что ему в голову пришло, у меня своих собственных забот достаточно, не хватало еще и этим заниматься.

— А как же копии документов, скрываемых от налоговой инспекции, с которых Павел Сергеевич сделал копии? Вы ведь о них знали?

Несколько минут Миронов пребывал в полушоковом состоянии, вероятно, соображая, знаю ли я обо всех его делишках и насколько глубоки мои познания в данной области. Так, по-моему, и не придя к какому-либо выводу, он все же ответил:

— Ну, знал. Я давно заметил, что этот хмырь что-то химичит за моей спиной, да только особого внимания не обратил, мало ли, он же бухгалтер… — Ненадолго Евгений Владимирович замолчал, несколько раз кашлянул, а потом поднял на меня глаза и спросил: — Он что, думает, я из-за тех документов его жену и грохнул?

— Именно так и думает, — подтвердила я.

— Ага, интересно тогда, каким образом я узнал, что они у его жены, а не у него лично. Или, может, я ясновидящий? Потому мне и открылось, что она их куда-то там повезет?

Слова Миронова показались мне не такими уж бессмысленными, и я на минуту замешкалась, но потом сообщила:

— Вот именно это я и хочу выяснить. Так вы утверждаете, что совершенно не знали о том, что Надежда Чиликова повезет копии бумаг к себе на дачу?

Миронов тяжело вздохнул и, поднявшись с дивана, последовал к столу, на ходу возмущаясь:

— Нет, ну что вы, менты, за народ тупой! Я уже пятьсот раз, наверное, за эту неделю повторил, что никого не убивал, знать, где эти бумаги, не знаю и мне до них дела нет, большинство все равно устарело, так как они на имя другого директора шли. А теперь, милочка, попрошу вас меня покинуть, дела…

Поняв, что ничего больше мне из директора «Союзинторга» не вытянуть, я не стала возражать и сразу направилась к двери, поблагодарив за беседу и не преминув заметить, что этот наш разговор, возможно, является не последним и что нашими совместными усилиями мы докопаемся до истины. В ответ в спину мне прозвучало что-то типа «да катитесь вы, без вас проблем много».

И мне стало очень интересно, какие же именно проблемы так занимают сейчас Миронова, если он даже не придает или делает вид, что не придает значения обвинению в свой собственный адрес. Впрочем, если он и невиновен, то волноваться ему и незачем, но если… Ладно, там посмотрим.

О том, какие дела столь сильно занимают Миронова и не связаны ли они случайно с налоговой инспекцией, можно, конечно, попытаться разузнать у секретарши, но едва я вновь увидела ее лицо, как надежда на положительный результат такой попытки тут же испарилась, я поняла, что вряд ли она станет раскрывать передо мной тайны компании. Такую заставить говорить можно разве только под страхом смерти. Остальные же сотрудники могли и не знать о происходящих здесь делах. Стало быть, мне не оставалось ничего другого, как несолоно хлебавши возвращаться домой.

Хотя почему бы не подойти к расследованию с другой стороны? Действительно, как это я раньше не подумала об этом…

Уверенным шагом выйдя из секретарской комнаты, я стала оглядываться по сторонам в поисках бухгалтерии, намереваясь побеседовать с людьми, которые сейчас там работают. Они наверняка хорошо знакомы с Чиликовым и имеют представление о там, какие отношения были у него с начальством. Вдруг окажется, что причина убийства и в самом деле не в бумагах, а в каких-то личных счетах, что совершенно меняет суть всего дела.

На мое счастье, бухгалтерия обнаружилась на этом же этаже. Я сразу увидела табличку на двери, сообщавшую об этом, так что мне не пришлось бегать по зданию и искать ее. На минуту остановившись у двери, я прислушалась, а потом, постучав, вошла.