Марина Серова - Бабки из склепа

Шепотом мы договорились с Исаевым оставить машину подальше от дачи Шувалова. Мы выбрались из уютного салона и, осторожно захлопнув дверцы, крадучись добрались до нужного участка.

— Это здесь, — указала я на забор, скрывавший шуваловскую дачу.

Дальше мы действовали по заранее оговоренному плану. Исаев поднял меня, и я ловко вскарабкалась на забор. Каблуки тихонько цокнули, когда я приземлилась на заасфальтированную площадку. Исаев, последовав за мной, перепрыгнул через ограду с, казалось бы, не свойственной для его возраста легкостью.

Мы оба не решались выпрямиться и оставались на корточках. Однако все наши уловки и предосторожности были напрасны. В доме, заросшем виноградником, не горел свет. Вообще весь участок и дом в целом производили впечатление полной запущенности. Казалось, что это не дачный участок, где живут люди, а часть леса. Даже деревья здесь шумели как в лесу.

— Неужели я ошиблась? — не сдержала я досады. Ведь в моих рассуждениях не могло быть никакой ошибки или надуманности. Да и Сергею с Сашей больше негде укрыться, кроме как на этой богом забытой даче.

— Постой, — успокоил меня Исаев. — Может, они здесь, но не зажигают свет или вообще улеглись спать.

— Их здесь нет, — уверенно повторила я то ли для себя, то ли для Исаева. Но вопреки собственной уверенности я чувствовала тревогу. Этот маленький домик источал невидимую угрозу, и я, как загипнотизированная, смотрела на него, пытаясь разгадать, в чем же она состоит.

— Нужно осмотреть дом, — принял решение Исаев. — Только тогда мы сможем сказать, есть здесь кто или нет.

Не дожидаясь согласия, он взял меня за руку и потянул вперед. Короткими перебежками от одного дерева до другого мы добрались до дома. При этом казалось, что каждый наш осторожный шаг вызывает целый всплеск звуков, чужеродных для ночной тиши. Замерев за очередным стволом, Исаев присел на корточки. Я послушно опустилась рядом с ним.

— Нам нужно разделиться, — быстрым шепотом заговорил он, — и обойти дом с разных сторон. У тебя есть оружие?

— Есть.

— Отлично, — одобрил он мою предусмотрительность. — Значит, за тебя можно не волноваться.

Я подумала, что за такие слова мне следовало бы обидеться на Исаева. В конце концов, кто из нас двоих частный детектив? Но отнимать у него инициативу было уже поздно, да и ни к чему.

— Я захожу слева, ты — справа, — отдал последнее указание Исаев.

Я не успела возразить, как он тенью скользнул в темноту и ветки какого-то кустарника сомкнулись за ним. Я некоторое время всматривалась, пытаясь различить его силуэт, но Исаев словно растворился в полумраке.

Да, кажется, магические кости в очередной раз оказались правы. Я действительно отдала себя и свое расследование в чужие руки. Сначала послала Толю выслеживать хозяев черной «Нивы», а теперь впуталась в эту историю вместе с Исаевым.

Размышляя так, я прислушивалась к ночным звукам. Что-то неуловимое, тревожное чудилось в них. Вообще во всей этой обстановке было что-то из детского кошмара. Я тряхнула головой. Хватит пугаться собственных мыслей! Сейчас надо действовать.

Припомнив, в какую сторону пошел Исаев, я двинулась в противоположную, но не успела пройти и пары метров, как ноги за что-то зацепились. Не удержав равновесия, я со всего размаху упала на землю.

Сумка, в которой лежал пистолет, улетела куда-то в кусты. Чертыхаясь сквозь стиснутые зубы, я поднялась на ноги и приложила ладони к расцарапанным коленям. И что за напасть такая — не успели зажить одни болячки, я уже нашла другие! Всхлипнув от жалости к самой себе, я принялась искать сумку. И угораздило же так неудачно упасть.

— Иди вперед, — прохрипел вдруг над ухом мужской голос. Я пыталась его распознать, но внезапно утратила все способности к восприятию. В мой затылок упирался пистолет.

Я медленно отстранилась от дерева. Когда ладони перестали ощущать шероховатую кору, меня охватило отчаяние.

— Быстрей, — прохрипел все тот же голос.

Я и сама понимала, что иду слишком медленно. Я жадно глотала ночной прохладный воздух. В голову вдруг пришла поговорка: «Перед смертью не надышишься». Что и говорить, черный юмор всегда был мне присущ; но особенно его влияние заметно вот в такие минуты.

— Открывай! — скомандовал голос, когда мы наконец дошли до двери.

Кажется, подобное уже происходило и было связано именно с этим домом. Правда, обстоятельства были другими. Тогда я открывала эту дверь с надеждой, что найду ответы на все свои вопросы, теперь же — с откровенным ужасом.