Марина Серова - Визит из преисподней

Мгновенно я припомнила комичный эпизод, сопутствовавший моему знакомству с Орловым, эпизод, давным-давно выброшенный из головы. Алкаш с лукошком, которого Гриня щедро ссудил десяткой… Но как же, черт побери… А главное — зачем?

Мой глупый вид, должно быть, послужил Артисту лучшим комплиментом.

— Уверяю вас, леди, это была далеко не самая блестящая из моих мистификаций! Так, разминка, небольшой этюд… Впрочем, маленьких ролей не бывает, это сказал еще великий Станиславский. Эта же роль и подавно не была «маленькой»: она могла стать кульминацией всего спектакля! Если б не досадная ошибка статиста… Зря вы тогда не купили у меня клубнику, Танечка! Это избавило бы вас всех от стольких дополнительных хлопот, ведь конец-то все равно один… Правда, тогда вы не познакомились бы с этим вашим суперменом, Гришкой Орловым, но… Может, так оно было бы и лучше… для вас обоих.

Что-то мне все меньше нравились его полуоткровения-полузагадки…

— Вы хотели меня убить? Но зачем?!

— Помилуйте, Танечка! Хотел? Нет, конечно! Разве вообще можно хотеть совершить убийство? Для этого надо быть по меньшей мере маньяком, по большей — дьяволом, а я… нет, я нормальный человек, леди. Хотя иногда искренне сожалею об этом. И я не хотел вашей смерти! Скажу даже больше: вы мне нравитесь. Я преклоняюсь перед вами!

Ха-ха, вот и опять меня оценили по достоинству! Польщена, польщена…

— Вы мужественный человек, умеющий добиваться своей цели, и… очень красивая женщина. Впрочем, тогда я еще этого не знал… Нет-нет, я не хотел и не хочу вас убивать! Но ваша смерть есть прискорбная необходимость, Танечка. Тогда, в нашу первую встречу, она была бы просто частью хорошо продуманного замысла, сейчас… О, приветствую тебя, Акула, моя правая, ударная рука! С пробуждением!

«Ударная рука» шефа, изрядно побитая, давно уже сидевшая на полу и что-то неопределенно мычавшая, наконец обрела способность отражать действительность. И как только его сетчатка отразила — с достаточной степенью достоверности — мой образ, Акула изрыгнул на свет Божий примерно треть отечественного алфавита в весьма причудливых сочетаниях и сделал попытку дотянуться до меня, не поднимаясь на ноги. Дальнейшие попытки патрон пресек коротким приказом:

— В угол, дубина! Будешь рыпаться без моего слова — первым получишь порцию свинца в мозги, понятно? Вернее, в то место, где они должны быть, — уточнил Артист.

Тут опять встрял Чайханщик.

— Шеф, уходыть нада, вах! Когты рвать! — «Татарчонок» снова пал духом. — Девка работать на Батыр, вах! Батыр все знай, сюда ходыть!

У Артиста эта информация вызвала новый приступ веселья. Похоже, он вообще был веселым малым. Или это предвкушение очередного трупа приводило его в хорошее настроение?

— Это она тебе сказала? Ну, Чайханщик… Ну, леди! Браво, браво! Нет, это действительно великолепно придумано… Сиди спокойно, дурак: это такой же блеф, как ее бомба, ха-ха!

— А может быть, это как раз правда, Артист! — Мне стало обидно, что этот дьявол с родинкой «щелкает» мои хитроумные трюки как орешки.

— Ой, бросьте, Танечка… Это Чайханщика можно заклинать именем Батыра, словно старую облезлую гадюку, но не меня! Я-то знаю своего бывшего патрона как… как свои десять пальцев, леди! — Он выдержал многозначительную паузу. — Чтоб Батыр связался с частным сыщиком, да еще, как выражается наш друг Чайханщик, с дэвкой? Не смешите меня! Да он скорее начнет тереть старые лампы и вызывать джиннов, если ему не хватит его головорезов вроде Фахри и Визиря… да упокоит Аллах его душу! Нет, Батыр — замшелый ретроград, Танечка, кондовый консерватор, которого можно вычислить на сто ходов вперед. Он готов с корнем выдрать пробившийся росток нового, да еще и огнем прижечь, ха-ха-ха! А вы говорите — правда… Нет, Танечка, я прекрасно знаю, что вы работаете на моего… «клиента», Олега Николаевича!

Почему-то конец этой фразы Артист произнес с особым нажимом. Чем, интересно, ему не по вкусу имя-отчество Бутковского?

— Ладно, Аллах с ним, с Батыром! Хотите — верьте, хотите — проверьте… — Я старалась говорить как можно беспечнее: надо, в конце концов, поддержать приятную беседу, а то что-то мой напарник задерживается… — Вы, кажется, рассказывали мне о своей режиссерской задумке? Право же, очень любопытно!

— О конечно, прошу меня простить, леди! Вечно эти рабочие сцены шумят некстати… — Он бросил уничтожающий взгляд на «сладкую парочку» «рабочих сцены», ощетинившуюся в углу дежурки. — Так вот, Танечка: в том спектакле, где и вам суждено было стать далеко не последним персонажем… ну, правда, без текста, не обессудьте… в том спектакле концы с концами сходились просто великолепно. Ну а если и не сошлись бы, так наша славная милиция живо стянула бы их, не сомневайтесь!