Марина Серова - Дамские штучки

— Уговорил!

Кто знает, вдруг мне представится возможность именно таким образом, через Мельникова, поприжать неуловимую Лаки вместе с ее неисправимым романтиком Радковским? Я привыкла не упускать даже малейший шанс на удачу! Меня немного смутила неожиданная игра слов — Лаки-Удача и просто удача. И я впервые невольно рассмеялась за это утро.

Быстренько натянув на себя джинсы и вязаный джемпер бежевого цвета, а затем слегка подкрасив лицо, я устремилась на встречу с Мельниковым, которая сулила преподнести мне в качестве сюрприза новую информацию. Через десять минут я уже мчалась на своей «девятке» в сторону любимого кафе Андрюши.

От Тадеуша Бартвелла Лаки вернулась немного утомленной. Общение с ним одним не доставляло ей особого удовольствия, а уж вкупе с Радковским… Вдвоем они являли собой пару просто убийственную. Лаки не знала, как отделаться от Бориса, порой вызывавшего в ней щемящее чувство вины. Оказывается, он давно уже понял, что именно она навела Араба на его коллекцию, и тем не менее продолжал ей помогать. Как раз Грей свел ее с Бартвеллом — и оставался предан ей по сей день, даже после соучастия в убийстве Марины. Это он раздобыл порошок дигиталиса через знакомого фармацевта. Теперь надо было отдавать долги и брать его с собой в Штаты. Но до чего же Лаки этого не хотелось! Вообще-то она уезжать никуда не хотела и не собиралась. До тех пор, пока события не начали развиваться по сценарию, который придумала не она. Сейчас Лаки сильно опасалась, что настырная сыщица, которую она вроде бы как подставила, споется с Арабом. Тогда пиши пропало, все усилия насмарку пойдут. Нет уж, лучше она промотает деньги Тадеуша где-нибудь в Нью-Йорке или Лас-Вегасе, подальше от местной неразберихи!

С этими мыслями Лаки переступила порог своей квартиры и остолбенела! Ее Жозефина, ее гордая красавица с повадками древнеегипетской богини, лежала на полу в коридоре в луже крови, уставившись мертвыми глазами в недавно побеленный потолок. На стене над ее изуродованным тельцем был приколот гротескный картуш в виде щита с гербом Вальдемара Готвальдессона, выполненный не иначе как каким-то карикатуристом.

Лаки услышала крик и лишь секунду спустя поняла, что это кричала она сама. По щекам у нее потекли слезы ненависти и обиды. Лаки клялась всем богам, что отомстит. Никого в своей жизни Светлана Марусич не любила сильнее, чем эту черную кошку, когда-то подаренную ей Андреем.

Телефонный звонок заставил ее оторваться от планов мести.

— Да, — прошептала она дрожащим голосом в ненавистную трубку.

— Ты все поняла? — спрашивал Араб.

Женщина улыбнулась в пустоту:

— Все.

Бандиту повезло, что он не видел ее лица в этот момент.

— Виталь, подъезжай с другой стороны, — советовал Васильев. — С черного хода удобнее.

— Без тебя знаю, — прошипел тарасовский Рэмбо, объезжая галерею. Он заметил женскую фигурку, которая маячила неподалеку. — Ты только посмотри! — буркнул он. — Наша красавица снова к Бартвеллу намылилась!

— Сочувствия ищет, — заключил Васильев и предположил: — Страшно, наверное, с дохлой кошкой в пустой квартире ночь коротать.

— Сочувствие сочувствием, — заметил Виталя раздраженно, — а нам-то что делать? Шеф с нас три шкуры сдерет, если мы ее вместе с галереей подпалим до того, как она щит вернет!

— Рассуждаешь ты больно много, — ответил Васильев. — Попроще надо быть! Делай, что тебе говорят, и все. Неужели ты думаешь, что эта бестия из огня не выберется?

— Как знаешь, — пожал плечами Виталя. — Если что, буду все валить на тебя.

— Вали, — усмехнулся Васильев. — Где наша не пропадала?

Лаки шагнула внутрь здания, встреченная разбуженным охранником, который громко выражал свое недовольство.

В это же самое время Виталя взломал дверь черного входа.

— Леха, тащи бензин! — велел он. — Канистра в багажнике.

Минут через пять вспыхнуло пламя, озарившее пустынную улицу и на удивление быстро охватившее здание галереи.

Лаки кашляла, задыхаясь от дыма. Она тащила за собой причитающего Бартвелла, который оплакивал свои компьютерные картины вместе с кикладской коллекцией.

— Да заткнись ты! — прикрикнула она на него, вылезая через окно.

Охранник помог женщине подобраться к водосточной трубе, затем спустился вниз. Следом за ним спрыгнул на землю перепуганный Бартвелл, последней — растрепанная Лаки. К выставочному центру съезжались пожарные машины. Лаки и Тадеуш разошлись в разные стороны. Их фигуры растаяли, скрываясь от любопытных глаз.