Марина Серова - Жизнь бьет ключом

— Откуда ты это узнала?

Розалия справилась с приступом гнева.

— Додумалась, — улыбнулась я, — так же, как до того, что исчезновение Лики тоже напрямую связано с Денисом. Правда, меня немного отвлекли от выбранного следа эти убийства. Я все-таки не думаю, что Денис способен на такое.

— Спасибо, — пробормотал Денис.

— Да не за что, — ответила я, — просто у тебя, извините, кишка тонка.

Он побледнел.

— Но вот иногда намекать бедняге Биллу, что кое-что кое-кому расскажешь — это пожалуйста, это совесть не обременяет… Кстати, Билл тебя не сдал. Он благородный.

Некоторое время все молчали. Слишком велики были сегодняшние открытия друг о друге. Лика смотрела на Дениса удивленно и, кажется, начинала задумываться, действительно ли ее новый избранник лучше Родни. За Родни мне было обидно. Он был куда симпатичнее Дениски. Мужественнее, что ли. Не знаю. Но я бы осталась с ним. Впрочем, еще не все потеряно.

— Теперь рассказывайте, как вы провернули ваш план с бегством.

— Да ничего особенного, — пожал плечами Денис. — Лика больше не могла терпеть эту семейку. Ваш Род просто маменькин сынок.

— Я бы этого не сказала, — покачала я головой.

— Да там правит бал миссис Эванс, — возмутился Денис. — Лика, расскажи ей!

— Да, она неприятная, — согласилась Лика. — Или, может быть, ее просто не устраивала я?

И начала свой рассказ.

По мере того, как она говорила, ситуация стала понемногу проясняться. Во всяком случае, я поняла, как Лика и Денис сначала просто дружили, потом признались, что им нравится говорить о любви на русском языке. Оба были здесь пришельцами. Оба были одиноки. Может быть, если бы им довелось встретиться в России, они бы прошли мимо друг друга, не обратив внимания. Но здесь, когда тебя не понимают…

Лика заболела. Родни тогда отвернулся от нее. Может быть, виновата была его мать — она чувствовала себя обиженной. Появилась Елена, вдруг полюбившая сестренку мужа со страшной силой. Ее приезды становились все чаще и чаще, она изображала пламенную любовь и следила за Ликой. Следила неотступно.

— Я не удивлюсь, если эти письма писала именно она, — проговорила Лика, прерывая свой рассказ.

Я тоже так думала.

Елена завидовала Лике и играла на два фронта. Она близко подружилась с миссис Эванс и начала приезжать уже не к Лике, а к матери Рода. После этого лобовая атака усилилась. Жизнь Лики стала невыносимой.

— Самое омерзительное было слушать эти бесконечные истории про «бесплодную смоковницу», — поморщилась Лика. Как будто я обманула Родни и заранее знала, что так получится.

Конечно, Денис стал для нее избавлением. Он приносил ей полевые цветы. Он гулял с ней. Он стоял под ее окном и пел песни Гребенщикова и Шевчука. Лика плакала и смеялась. Она была счастлива с ним. Когда она задумала убежать?

Она не помнит. Просто однажды они решили уехать в Темпо-Рок. На день. Только на один день…

Денис заметил:

— Если бы он не нанял эту Джонс, мы бы вернулись. Но я понял, что за нами следят. Мы всего лишь задержались на день. Понимаете? А он нанял эту рыжую.

Пришлось прятаться. Лика жила у однокурсницы Дениса. Пряталась, боясь выйти на улицу лишний раз.

— А однокурсница не могла писать эти письма?

— Нет, — подумав, ответила Лика. — Она не знала ничего о Родни. Для нее мы были просто парочкой идиотов, влюбленных друг в друга и собирающихся пожениться.

— А Сэм? Он мог вас увидеть?

— Нет, — отмела и это мое предположение Лика. — Он меня не видел.

— Кстати, а почему Лена спрашивала, как найти ранчо? Она не знала, где оно?

— Она не приезжала туда раньше, — покачала головой Лика. — Ее мутило от запаха лошадей.

Когда Денис попросил Лику прийти сюда и сказал, что их игра приняла опасный оборот, она испугалась. Первый раз. И примчалась сюда.

— Я не могу понять, как Лена здесь оказалась. И что она делала на ранчо? Ее же туда раньше было невозможно затащить…

— А ты, Денис? Зачем ты туда ходил? — спросила я.

Он замялся.

— Я не могу вам этого сказать, — почти неслышно прошептал он.

— Тебе придется это сделать, — холодно улыбнулась я, — потому что, если у тебя нет веской причины, тебя могут заподозрить в причастности к убийству Елены Коротковой и Венди Джонс.

Кажется, я была слишком жестокой. Парнишка буквально вжался в стул. Побелевшими губами он прошептал:

— Но вы же знаете! Я их не убивал.

— Мои скромные познания в этом вопросе никого не волнуют, — парировала я.