Марина Серова - Жизнь бьет ключом

Кому было бы выгодно поссорить Рода с Ликой? Впрочем, возможно, мы имеем дело и с простыми похитителями, одна из которых оказалась русской…

Одна из которых… Ну, правильно. Их было двое. Я вспомнила слова Родни о том, что Венди встретилась с двумя людьми. Одного из них она неплохо знала, даже улыбнулась, увидев его.

Чертовщина какая-то! Понесло меня в Штаты, своих проблем не хватало! Там, в Тарасове, в случае чего, был под боком Андрюшка, знающий все о всех преступниках местного розлива. А здесь?

Я закончила переодевание, напялив на голову бейсболку.

— Ну вот, — удовлетворенно осмотрела я мальчишку-подростка, смотрящего на меня из зеркала, — теперь пусть напрягают фантазию.

Сообразительная Розалия порылась в вещах и тоже переоделась. Критически ее оглядев, я рискнула кое-что изменить в ее обличье — мальчик из нее, честно говоря, получился приблизительный. Поэтому я нашла мини-юбку.

— Нет! — простонала Розалия. — У меня же ноги толстые!

— Молчи, — холодно приказала я. — Раз уж ты решила стать моим помощником, терпи мои причуды.

— Я буду выглядеть, как бочка! — продолжала возмущаться Розалия, натягивая мини-юбочку. Славную такую. Яркую, в желтый цветочек. С зеленой оборочкой.

Ее пышные кудри я заплела в косичку, напялила ей на нос темные очки, и получилась славная американская девчонка, немного злоупотреблявшая гамбургерами.

Розалия посмотрела на себя в зеркало и рассмеялась:

— Боже мой, если бы меня увидел Билл, он решил бы, что у меня съехала крыша!

— Может быть, и решил бы. А может быть, ты бы ему понравилась. Он ведь не знал тебя в отрочестве.

Теперь мы походили на парочку сбежавших из дому детишек. Немного накачавшихся пивом, но это уже мелочи.

— Чертово ранчо далеко? — спросила я.

— Если идти по побережью, то нет, — покачала головой Розалия. — Минут пятнадцать ходьбы. У нас же машина!

— Нет уж, — отрезала я. — Пройдемся. Незачем привлекать внимание. Пусть эта следопытка думает, что мы до сих пор тут сидим и пьем.

Я включила на полную мощность радиоприемник и задернула шторы.

— Вот так будет лучше. Может, мы заснули…

Розалия кивнула. Вылитый Пятачок, подумала я, ощущая себя Винни-Пухом.

Нет, вы не думайте, что я не люблю Америку! Страна-то неплохая. И люди милые. Цивилизованные люди, просто улыбаться хочется и плакать от умиления. У них даже бомжи чище наших работяг. И вроде бы они бомжи не по необходимости, а захотелось им так.

Так что Розалию я если и понимала, то не до конца. Она шла за мной и все время ворчала, что здесь и солнце немилосердно палит, и вроде как этот рассадник порока Голливуд недалече. Что до меня — мне этот Голливуд не мешал. И не было мне до него никакого дела. Если только это не Ким Бессинджер за мной на своих шпильках гоняется, пускай он там стоит. Все равно его наши ребята создавали. Америка — это ж наша вторая родина. Даже Джордж Гершвин, которого все американцы считают национальной гордостью, — так ведь он тоже из Одессы нашей родной приехал.

Так что все их духовное богатство — наше. Поэтому у меня проблем с американцами никаких не было. Вот только найду Лику, возьму у нее расписку, что она жива-здорова, и уеду, не тронув ни одного американца пальцем.

Так я думала, пока мы шли по ослепительно белому песочку, сняв наши кроссовки и любуясь голубизной неба и зеленоватой гладью океана. Это я приукрасила. На самом деле мы спешили, и любоваться красотами Тихоокеанского побережья у нас времени совершенно не было.

Наконец тропинка завернула в лес, и солнце перестало обрушивать на наши макушки тонны тепла. Я облегченно вздохнула. После такой жары немилосердно хотелось пить. Я облизала пересохшие губы и спросила, долго ли нам еще идти. По моим понятиям прошло уже куда больше обещанных пятнадцати минут.

— Нет, — мотнула головой Розалия, — еще чуть-чуть.

Я тяжело вздохнула, потому что уже не верила в светлое будущее, обещанное мне Розалией.

— Я же тебе говорила, давай поедем на машине, — промямлила Розалия.

— Оставь меня в покое со своим «фордорожцем», — попросила я. — Не знаю, почему у тебя такая привязанность к этому старому неврастенику.

Она обиженно засопела. Кажется, к этому хрипящему чудовищу она была привязана куда больше, чем к мужу. У меня даже закралось подозрение, что она примчалась в Темпо-Рок совсем не потому, что беспокоилась за меня. Нет, она просто волновалась, что я разобью ее любимого астматика!