Марина Серова - Коварная приманка

— Вроде нет. Обыкновенный голос мужчины, похоже, средних лет, — пожала плечами Наталья Сергеевна.

— У вас есть враги?

— Как у всякого нормального человека, конечно! Но чтоб до такой степени… Нет, в нашей среде, знаете ли, могут подложить пакость, прокатить на выборах в академию, к примеру, но чтоб детей красть… Нет, до этого мои научные противники никогда не дойдут.

— Ваше финансовое положение позволяет заплатить выкуп за дочь, если его потребуют бандиты? Ведь это не пять-шесть тысяч за мои услуги? — допытывалась я.

— Один я, конечно, крупную сумму не наберу. Придется обращаться к друзьям и знакомым. Или идти в ФСБ и просить защиты там. Третьего пути нет… — Настроение профессора явно оставляло желать лучшего.

— Третий путь всегда есть, профессор. У нас с вами в запасе четверо суток, девяносто шесть часов. Надо успеть, Иннокентий Михайлович! — Я попыталась вселить в него хоть какую-то надежду.

— Что успеть? — не понял Полежаев.

— Разгадать две тайны. Тайну гибели Ирины Анатольевны и тайну похищения вашей дочери. Мне кажется, что они явно взаимосвязаны.

Профессор и его жена удивленно посмотрели на меня. Это известие почему-то вдруг успокоило Полежаева, его руки перестали дрожать.

— На чем основывается ваша гипотеза, Татьяна Александровна? — спросил Иннокентий Михайлович.

— На фактах, доктор, на фактах. Судите сами. В Зареченске внезапно гибнет, пока еще не знаем при каких обстоятельствах, Ирина Анатольевна. Ее смерть не поражает вас, вы же мне сами днем говорили, что без дочки Оксаны о существовании этой женщины вы наверняка бы забыли, так?

Профессор молча утвердительно кивнул.

— Тогда, очевидно, предполагая вашу подобную реакцию, кто-то еще и похищает вашу дочь. Вам сообщают об этом. Но вот что странно: с вас пока не требуют ни копейки, — продолжала я вслух развивать свою версию. — Ведь ради приличия даже нужно было запросить хоть какую-нибудь сумму.

— Похитители, вероятно, знают, что я ученый, а следовательно, бедняк по нынешним меркам, — высказал предположение Полежаев.

— Так какой им был тогда смысл похищать дочь, если родной отец неплатежеспособен? — допытывалась я.

— Не знаю, — в недоумении развел руками профессор.

— Вот именно. Если человек, мягко выражаясь, не богат, он просто вынужден будет обратиться в правоохранительные органы. Преступники это понимают и категорически запрещают вам это делать под угрозой убийства дочери. Следовательно, у них есть возможность контролировать действия милиции и ФСБ здесь, в Тарасове, или там, в Зареченске? — предположила я.

— Да, логически рассуждая, это действительно так, — согласился Иннокентий Михайлович.

— Обратись вы туда, их информатор ставит хозяев в известность о вашем шаге, и жизнь девочки висит на волоске, — сделала я следующий вывод. — Выходит, вам просто не оставляют никаких альтернативных вариантов, кроме как самому пожаловать к ним в руки. И вот что еще интересно, Иннокентий Михайлович: как вы собираетесь искать похитителей, прибыв в Зареченск?

— Честно говоря, пока не знаю. Мне известен лишь зареченский адрес Оксаны, и больше ничего. — Профессор был явно растерян.

— Скорее всего квартира вашей бывшей жены, оставшаяся дочери, под наблюдением и ваш визит туда будет явно под контролем. — Я внимательно посмотрела на ученого. — Сдается мне, Иннокентий Михайлович, что всю эту комбинацию затеял хорошо знающий вас человек. У вашей бывшей жены есть родственники в Зареченске?

— Там должна жить ее старшая сестра Галина. Она меня, безусловно, знает. Со вторым мужем Ирины, Игорем Кудриным, так его, кажется, зовут, я практически не был знаком. Да, я забыл про зятя, мужа Галины, Андрея Ветрова. Вот, пожалуй, и все люди в Зареченске, которые знают меня.

— Три человека — это уже кое-что! — хмыкнула я удовлетворенно. — Ладно, на месте разберемся.

— Иннокентий, я не сыщик, но говорила тебе, что в Зареченск надо ехать непременно! — подала голос Наталья Сергеевна.

Я впервые с благодарностью за женскую солидарность посмотрела на нее. Везет же бабам, такого мужика отхватить!

— Надо мчаться в Зареченск, узнавать на месте все обстоятельства гибели Ирины и похищения Оксаны. Времени остается все меньше и меньше. — Я автоматически взглянула на часы.

По телу Натальи Сергеевны прошла невольная дрожь. Она будто вся съежилась. Неподдельный страх проступил на ее лице, и мне стало жаль эту, несомненно, любящую профессора женщину.