Марина Серова - Каменное сердце

— Постой, поговорить надо! — зло проговорила я, глядя мужичку прямо в глаза. Нет, похоже на то, что это настоящий бродяга. Просто он помог анониму заполучить мои денежки.

— Ты ш-што? Пуш-шти! Я нише не жнаю! — выкрикивал бродяга, дергаясь, как вошь на гребешке.

— Тихо! — цыкнула я на него, а то на нас уже обращали внимание прохожие. — Отойдем в сторонку. Да не бойся ты! Ничего я тебе не сделаю. Просто хочу поговорить.

Бродяга поутих немного, и мы спокойно отошли в сторону, подальше от любопытных глаз зевак.

— Ты сейчас достал из мусорного бачка пакет, — утвердительно проговорила я, а затем спросила: — Куда ты его дел?

— Какой пакет, не жнаю никакого пакета, ниш-ше я не брал… — бомж принялся воровато озираться.

— Я видела, не юли! — зашипела я. — Если не скажешь, пристукну прямо здесь!

— Какой пакет-то? — глазки бродяги забегали, он начал нервничать.

— Там в бачке, — я показала рукой на урну, где оставила деньги, — лежал пакет, прямо сверху. Я видела, как ты взял его. Куда ты его дел? Или он еще у тебя? — преодолевая отвращение, я принялась обыскивать бомжа. Но при нем ничего не было.

— Да не жнаю я ни про какой пакет, ты шо ко мне приштала?

— Ты чего, не понял? Убью сейчас! — я тряхнула изо всех сил бродягу, отчего голова его дернулась.

— Пакет, пакет… — заныл бомж. — Там мужик какой-то попрошил пойти и вжать пакет… Денег дал.

— Какой мужик? Где он? — я еще раз тряхнула мужика.

— Ишь, какая шуштрая! Все тебе рашкажи. Да я на тебя в шуд подам, шкажу, что ижбила, что приштавала…

— Чего?! — я открыла рот от изумления. — В суд? Да ты не доживешь до суда, я тебя, как муху, прихлопну, понял? — Меня трясло от возмущения, и я готова была осуществить сказанное прямо сейчас.

— А тот мужичок, между прочим, денег дал и попрошил вежливо. Отчего не помочь хорошему человеку? — нагло глядя на меня, заявил бродяга.

Я, с трудом превозмогая себя и подавляя порывы злости, достала из кармана бумажник и раскрыла его. Бродяга голодными глазами уставился внутрь кошелька. Своим цепким взглядом он, наверное, сразу пересчитал содержимое моего бумажника. Потом нервно сглотнул и уставился на меня. Я вытащила десятирублевую купюру и протянула ему.

— Я дам тебе деньги, если ты покажешь или хотя бы опишешь мне того человека.

— Хм, — бомж презрительно отвернулся. — Это ражве ж деньги? Дещятка… Тот мужик дал полтинник, да жа грудки не тряс…

— Ладно, — сдерживаясь, чтобы не придушить паршивца прямо здесь, я достала из бумажника еще четыре десятки и потрясла ими перед носом бродяги. — Вот. Полтинник. Рассказывай, что за мужик.

— Ну, што… — неуверенно начал бомж, не сводя глаз с купюр. — Мужик как мужик… А ты деньги-то отдай. А то потом, жнаю я вашу манеру, ничего не дашь… — я протянула ему три десятки.

— Остальное потом, когда все расскажешь.

Мужичок проворно спрятал бумажки за пазуху.

— Ну, подошел ко мне, говорит, помоги, мил-человек. Вон там в урне пакет лежит. Он мне нужен. Принещи-ка мне его. Мне-то не сподручно в мушорке ковыряса, а на тебя никто внимания не обратит. Ну, я и пошел… и вжял… — Бродяга неотрывно смотрел на деньги, которые я держала в руке.

— Что за мужик?

— Да обычный мужик. Невышокий такой, лет шорок или около того.

— Он был на машине?

— Да не жнаю я. Он прошто подошел ко мне и жаговорил.

— Ну еще что-нибудь, какие-то приметы.

— Да не было никаких примет. Говорю же, обычный мужик… — бродяга жадно смотрел на деньги. — Вще, больше ничего не могу рашкажать. Деньги давай, ты обещала.

Я со вздохом протянула ему остальные купюры.

Черт его знает, этого бродягу. Может, соврал, может, правду сказал… Денег было не жалко, было обидно, что снова все сорвалось.

Я отпустила бомжа, и тот засеменил к проходу между домами. А я отправилась к машине. Только я села внутрь, как зазвонил мой сотовый.

— Алло.

— Я проверил деньги, все в порядке. Конверт с информацией находится за памятником Ленину, на площади за цирком. Он лежит сзади под плитой парапета, — в телефоне раздались короткие гудки.

Я отключила мобильник и завела двигатель. Быстро объехав здание цирка, остановилась у памятника Ленину. Рядом почти никого не было. Я вышла из машины и обошла памятник. Внизу одна плита парапета была неплотно прикреплена, под ней образовалась небольшая щель. Я наклонилась и просунула руку под плиту. Нащупала бумагу и вытащила. Это действительно оказался белый конверт. Он был не запечатан.

Я отправилась к машине, села внутрь и раскрыла конверт. В нем одна-единственная бумажка. Я развернула ее и прочла строчку, напечатанную на компьютере. На листке стояло всего несколько слов: