Марина Серова - Никаких следов

Он хотел вывести меня из равновесия, чтобы я, не владея собой, выдала ему то, что мне известно. Он ведь до сих пор не подозревает, что я знаю все о последнем изобретении Кузнецова-старшего. Но в последний момент я поняла эту игру и переиграла ее на свой лад. Стоило мне предположить, что отец мог объяснить Наде всю важность своего последнего открытия, как я сразу угодила в больное место Андрея, ведь он не мог даже в мыслях себе представить, что Надя могла понимать значение открытия отца.

Изобретение, стоящее диких денег, способное перевернуть электрохимию, провалялось в ящике стола черт знает сколько времени, и им хвастались, показывали гостям так, как показывают семейный альбом или старые вещи родителей: «Вот это мраморные слоники моей бабушки», «Смотрите, эта пепельница принадлежала моему отцу, он сам ее сделал»… и тому подобное. И только он, Андрей Шилов, сразу понял, что у Нади в руках величайшее открытие и его так бездарно пытаются сгноить в пыльном столе. Тут, конечно, остаются некоторые детали, но общая картина преступления ясна.

Вот теперь все в моей голове встало на свои места. Роль Андрея Шилова вырисовывалась настолько ярко, что мне почему-то стало стыдно за нашу страну, где молодой, без всякого сомнения, умный и талантливый физик способен пойти на преступление, даже на убийство. Ведь, ожидай его после университета хорошая высокооплачиваемая работа по специальности, вряд ли он решился бы на преступление, которое может перечеркнуть всю его карьеру.

Ну да ладно, что сделано, то сделано. Ведь не воруют же другие студенты и инженеры, так что, видимо, он сам виноват. Теперь у меня оставалась одна проблема: как поймать Андрея с краденым изобретением. Если он что-то заподозрит и избавится от него, если уже не избавился, то доказать его вину будет невозможно.

Даже если удастся поймать его с этой батарейкой, то обвинить его можно будет только в сбыте краденого, в крайнем случае, в самой краже, но в убийстве никогда. Преступление было подготовлено идеально, нет ни малейшей зацепки, приличный адвокат не оставит от обвинения, основанного на одних лишь косвенных уликах, камня на камне. Боюсь, что и обвинение в краже постигнет та же участь, но даже в случае, если Андрей понесет наказание за сбыт краденого, то я буду считать, что дело завершила успешно.

У меня было много дел, дел хитрых, связанных с коммерцией, политикой, спецслужбами, и бытовые дела, но я еще не сталкивалась с противником, который сочетал бы в себе все те качества, которые соединились в Андрее. В свои двадцать два года он обладал гениальным, могучим, но необычайно жестоким и циничным умом. То, как он продумал, подготовил и совершил преступление, достойно уважения, если можно уважать убийцу. Это первое мое дело, в котором против преступника была всего одна-единственная, да и то косвенная улика.

Ведь я, не веря в виновность Зайцева, просто в качестве эксперимента, сделала предположение и проверила его. Чудом мне удалось вызвать Андрея на эдакую полуоткровенность. И все равно, даже если все свидетели и сам Андрей скажут следователю и судье то же самое, что говорили мне, этим уважаемым представителям правосудия ничего другого не останется, как закрыть дело против Андрея за недостатком улик, вернее, за их отсутствием.

И все-таки было немного жаль Андрея, ведь он все время пытался каким-то образом доказать, что он чего — то стоит. Он постоянно ввязывался в какие-то аферы — об этом говорили и Ольга, и Ирина, — впутывался в коммерческие предприятия, посреднические фирмы. И так же постоянно оказывался в дураках. Его тонкий ум не был приспособлен для подобных дел, это было все равно что микроскопом забивать гвозди. Интеллектуальные проблемы, сложнейшие мозговые штурмы — вот где была его стихия, здесь он мог бы быть королем!

На следующий день после разговора с Андреем я проспала почти до полудня. Проснувшись без четверти двенадцать, решила не вставать сразу, а поваляться подольше. Вчера у меня был не самый легкий день.

Я лежала в постели и думала о том, как хорошо было бы сейчас лежать где-нибудь на пляже, немного позагорать, потом пойти искупаться и снова загорать, но почему-то мне казалось, что в скором времени этой мечте не сбыться. Максимум, что я себе сейчас могу позволить, — это очередная порция мороженого и стакан ледяной воды из холодильника…

Мечтала о пляже я где-то до часу, потом решила, что пора вставать. Очень нехотя покинула постель и реализовала альтернативу пляжа из моих утренних грез. Стакан ледяной воды я выпила залпом, как водку, за последние несколько недель она мне просто осточертела, и я пила ее лишь потому, что без жидкости я просто склеила бы ласты от жары. А вот мороженое съела с удовольствием. Потом последовал ставший уже привычным ледяной душ. От чего я действительно сильно мучилась, так это от того, что в связи с жарой пришлось отказаться от кофе. Не станешь же пить холодный. Перестав пить кофе, я стала гораздо больше курить.