Марина Серова - Острая нить

Я открыла глаза.

Лимузин, виляя, затормозил — видимо, сосед шофера дотянулся до педали — и ткнулся в бордюрный камень.

Мы остановились в двух шагах.

— Ребята, быстро, без резких движений — пошли! — выпалила я и почти вынесла Алексея из кабины.

Профессионалов шапками не закидаешь. Разве что ведьмиными?

Подбегаю, встречаюсь глазами с насупленным охранником:

— Что-то случилось? Помощь нужна? («Меня надо слушать!»)

— Да, — неуверенно соглашается серый пиджак. — Водителю плохо стало.

— Так его же на воздух надо! — взволнованно хватаю телохранителя за кисть… Есть! Он — мой.

— Помоги, Глеб! — просит «мой» напарника.

— Боря, ты уверен… — начинает тот, но умолкает на полуслове: я уже успела заглянуть ему в глаза.

— Давайте, дружочки мои, — неожиданно льет воду на мою мельницу «черный костюм». — Надо его в чувство привести и ехать, пока не опоздали!

С этими словами осанистый моложавый сановник выволакивается из машины и даже помогает извлечь из нее полузадушенного шофера.

Когда все они склонились над распростертым прямо на тротуаре телом, я сжала зубы, глубоко вздохнула и… «глушанула» всех.

— Парни, быстрее! — воскликнула я и первой метнулась к падающим пассажирам «членовоза».

Мы с Алешкой воспользовались штатными наручниками, Володя за последние дни наловчился вязать руки-ноги, так что с обработкой наших пленных проблем не возникло. Мы побросали их в кузов «КамАЗа», я забралась к «пациентам», а парни ринулись по машинам.

«Членовоз» мы оставили в каком-то тупичке, а сами начали колесить по городу.

Алексей с Володей искали, где бы понезаметней освободиться от лишнего груза, а я тряслась в кузове и работала с «клиентами».

Перво-наперво следовало «отретушировать» им память. В принципе, это дело не очень сложное, если человека специально не программируют на противостояние подобным воздействиям.

Шофера я обработала легко и надежно: он просто уснул на много часов, и разбудить его раньше будет практически невозможно.

Потом настал черед тезок великих святых, выбравших не столь праведную жизненную стезю.

Первый охранник был совсем зеленым. Даже далеко лазить не надо — просто удалить маленький кусочек памяти — от хрипов водителя до нашего появления в поле зрения. Ну, Танюша… р-раз! Все, тоже проспит часа два, если пушкой будить не станут.

А вот второй оказался гораздо опытнее. «Туман» на входе в его сознание я «пробила» лишь с четвертого раза. Но и там не получилось так быстро и легко, как с первым телохранителем.

Я только-только начала соображать, что к чему у него в мозгах, когда тело ощутило изменение: мы остановились.

— Таня! — услышала я Лешкин голос и открыла глаза.

— Что?

— Далеко еще кататься-то? Место вроде тихое. Как там у тебя?

— Выносите шофера и вот этого. Они нам теперь не враги… часов на пять-шесть. А потом куда-нибудь приткнитесь, на ходу работать невозможно!

Две-три минуты — и я опять «продираюсь» сквозь кем-то возведенные «укрепрайоны» в мозгу телохранителя.

Одна из неприятных сторон моего ремесла — необходимость периодически копаться в чужом мозгу, как в грязном белье. А этого не избежать, если «удалить» мешающие воспоминания не удается с первого раза. Тут приходится подсовывать человеку фальшивую память, а как это сделать, если не знать хотя бы в общих чертах его жизнь?

Мой «крепкий орешек» оказался бывшим боксером, которого однажды очень надолго послали в нокаут. И с тех пор у него время от времени случались потери сознания, о которых он, разумеется, умалчивал, чтобы не потерять работу.

Узнав это, я мысленно перевела дух и уже спокойно заменила истинные воспоминания поддельными — об очередном приступе с «потерей сознания и памяти» на предшествующие ему события.

Скоро мы остановились, и ко мне под тент опять влез Алексей.

— Охранник готов, — ответила я на его немой вопрос. — С ЭТИМ сейчас будем разбираться…

ЭТОТ лежал навзничь со связанными конечностями в глубоком наркозе — я постаралась, когда еще мы их всех загружали в «КамАЗ».

— Давай-ка хоть поглядим, кого ты подцепила, — сказал Лешка и принялся обследовать уже не столь черный костюмчик нашего главного пленника.

Алексей обнаружил только носовой платок и служебное удостоверение с надписью «Генеральная прокуратура», раскрыл его, присвистнул и передал мне.

Я заглянула в удостоверение и тоже присвистнула. Ничего не соображаю в политике, но ЭТА фамилия даже мне известна.