Марина Серова - Попробуй разберись

Утром я проснулась ни свет ни заря. Лежала и гадала: фортуна уже повернулась ко мне лицом или еще только боком? Для проверки посмотрела в окно. Как ни в чем не бывало возле гаражей, целая и невредимая, стояла моя «девятка». Я распахнула створки окна и, движимая непонятным радостным возбуждением, высунулась по пояс и полной грудью вдохнула прохладный чистый воздух. Погода резко изменилась: небо изумительно синело, солнце ослепительно сияло, тротуары просыхали, на ветках деревьев узелочками набухли почки, истошно чирикали воробьи.

Чем бы заняться? Для визитов вроде бы рано… В дверь позвонили. Кого это нелегкая несет? Может, угонщик машины на растерзание явился? Я с подозрением уставилась в дверной глазок, но все поле зрения заслоняла огромная охапка вербы. Сердце бешено застучало. Вдруг Илья? Как он узнал номер квартиры? А я не причесана, и майка с пятном на животе… Поспешно открыв, я еле удержалась от возгласа разочарования, но вовремя спохватилась.

— Елизавета! Какой сюрприз!

— Это тебе! — Соседка бочком протиснулась в прихожую. — Да помоги же! Не видишь, сейчас уроню.

— Вот красота! — Я приняла из ее рук половину веток. — Где надрала?

Лиза затравленно оглянулась, давая понять, что побывала в местах, опасных для жизни и репутации честного человека. Вербу мы пристроили во всю пустующую стеклянную посуду: бутылки из-под пива, водки и шампанского, банки из-под кетчупа и кабачковой икры. Очень оригинально получилось. Правда, перед высоконравственными посетителями (если таковые случайно зайдут) я себя дискредитировала полностью. Они решат, что слова «детектив» и «алкоголик» — синонимы.

— Рано ты, однако, просыпаешься, — заметила я, наливая Елизавете кофе.

— Я тебя с балкона увидела, когда ты из окна собиралась выпрыгнуть, а потом вдруг передумала. Надо, думаю, морально поддержать.

— Спасибо. Спасла от опрометчивого шага. Надо будет в виде благодарности твоим зашифрованным письмом заняться.

— Как! Ты его еще не расшифровала?

— Нет. Не до него было. Я работаю над серьезным делом. Убийство молодого парня… Кстати, тебе, случайно, не приходило письмо от некоего Юрия Мартынова?

— Нет, — наморщила лобик Лиза. — Но, может быть, еще придет. Я пойду за почтой попозже.

— Странно, что они не отреагировали на твое объявление. Блондинка, красавица и изюминок полкило.

— Они?

— Ну да, Юра и Илья, два друга.

— Если одного из них убили, а ты краснеешь, значит, ты втюрилась во второго.

— Во-первых, ничего это не значит, во-вторых, я вовсе не краснею, в-третьих, твои вульгарные словечки ко мне вообще никакого отношения не имеют…

— А в-четвертых, ты слишком активно защищаешься, чтобы быть равнодушной. Познакомишь?

Мы смерили друг друга взглядами. Я Лизу — оскорбленным и негодующим, она меня — озорным и подначивающим.

— У тебя и так поклонников полно. Кого-то одного не выбрала?

На круглое личико соседки набежала туча.

— Пока мне попадались только самовлюбленные ослы и хилые неудачники. Кажется, настоящие мужчины исчезли с лица земли, как новозеландская птичка дронт.

Я бесстрастно пожала плечами и не стала ее разубеждать.

— Одна надежда на того парня, который мне шифровку послал. Тань, ну что тебе стоит… Ты такая умная…

— Ладно, разберемся. Вот убийство раскрою…

— Нет, к тому времени я уже умру в старых девах. Ты ведь сейчас ничем не занята, рано еще для нормальных людей. Тань, будь человеком!

Минут десять я стойко отбивалась, но не выдержала напора и сдалась. Достала из-за сахарницы засунутый туда вчера листок и положила на скатерть. Цифры расположены столбиками, часть цифр обведена кружочками. Посмотрела на Лизу.

— Как и любое послание, это письмо состоит из слов и, возможно, из чисел. По моему мнению, цифры в кружочках являются числами.

— Ой! Он, наверно, мне свидание назначил! Указал день и час. Надо торопиться, вдруг наша встреча сегодня?

— Что-то не похоже. Сначала он пишет 30000, затем 1203. Первое число в даты никак не годится, а второе если и означает день, то он был почти месяц назад: двенадцатого марта. Опоздала ты на свидание.

— А вдруг 1203 — не дата, а время суток, — не унималась Елизавета. — Тогда до начала свидания у меня четыре часа и шестнадцать минут.

— Осталось всего ничего: узнать, где упомянутое свидание состоится. И ты с чистой совестью будешь появляться там каждый день в три минуты первого.

Подобная перспектива мою соседку не вдохновила. Она взглянула на листок и взбудораженно доложила: