Владимир Колычев - Сыщик и вор — братья навек

И вдруг появились еще двое. Они бежали к ним от машины, делая полукруг. Они заходили со стороны. В их руках были короткоствольные автоматы.

— В рот их!.. — заорал Кадет, наводя на них пистолет.

Но было уже поздно. Автоматные очереди разорвали тишину, и одна пуля пробила ему голову.

Чеснока и Вахтера расстреливали с двух сторон, и из пистолетов, и из автоматов. Шансов на спасение у них не было…

Смертельно бледный, Валет стрелял уже в труп. Автомат в его руках затих, когда в магазине закончился последний патрон.

— Ты чо, придурок, стебанулся? — заорал на него Мамалыга, вырывая из рук «Калашников».

— Совсем крыша съехала, — покрутил у виска Клин, глядя на истерзанные тела штыковских.

Кроме Валета, спокойствия не потерял никто. Отрадно.

— Все, дергаем отсюда, — сказал Кусок, пряча «пушку».

Ловко они все провернули. Замочили сразу троих, не потеряв при этом ни одного своего. Даже никто не ранен.

Толпа ломанулась к машине.

— Эй! — спохватился Кусок. — А «пушки»?

Он показал на пистолеты в руках покойных. Еще и трофей богатый возьмут. Будет чем Гошу и Лыжу подковать.

Любого замочат, кто к ларям теперь сунется. Хоть Штык, хоть Коготь, хоть сам дьявол… Кусок ощущал себя богом…

Уезжая, он не окинул прощальным взглядом поляну, где остывали тела трех покойников.

— Ни от кого не скрываемся, никого не боимся! — сказал он своим браткам, когда машина вырулила на шоссе. — Если вдруг какая беда, мочим всех без разбору. И братву, и ментов. Хрена два кто нас возьмет!

Он был уверен в своей неуязвимости.

Через час «шестерка» подрулила к ларям. Они уже закрывались.

Кусок увидел свою блондинку, она запирала на замок дверь.

— Оксана! — позвал он. Он смотрел на нее как древнеримский патриций на свою рабыню. — Ты погоди-ка, постой…

Она глянула на него и узнала. Ее симпатичное лицо растянулось в приветливой улыбке.

— Здесь пока побудьте, — сказал он Мамалыге, выходя из машины.

Кусок подошел к Оксане, по-хозяйски обнял ее за плечи.

— Ну что, подруга, теперь ты подо мной работаешь? — пробасил он.

— Тебе дань платить? — как о чем-то само собой разумеющемся спросила она.

— Ну да, Штык сказал, что ему не нравятся эти лари… Но я не только про дань…

— А-а, — протянула она и начала открывать дверь.

Кусок разволновался. Он понял, что ЭТО случится прямо сейчас. И не ошибся.

Оксана ввела его в тесную коробку ларька, взяла его руку и положила на свою пышную грудь…

Широко расставив красивые обнаженные ноги, Оксана держалась руками за прилавок. Кусок входил в ее лоно сзади. Налитые кайфом глаза блуждали по ее голой заднице, ходившей ходуном под его мощным натиском. Он кончил под звон бутылок. Для него это как фанфары…

Победителю достается все!

Метрах в пятистах от трех ларьков, которые они взяли под свою «крышу», находилась частная автозаправочная станция. Большие бабки делал на дизельно-бензиновом бизнесе ее хозяин. Но пенки с них снимал не Кусок, а все тот же Штык.

Вчера они замочили троих. Сегодня завалят четверых, которые через день приезжают за данью. Целую неделю он изучал график их прибытия. Рэкетиры прибывают на заправку с точностью до минуты, ровно в три дня. Подходят к кассиру, стучат в окно, получают дань. И сваливают. Но на этот раз они свалят на тот свет. Ярко-красная «семерка», которую Мамалыга угнал час назад, заехала на станцию сразу за белой «Ауди», в которой прибыли четыре штыковских качка.

— Валить всех без разбору, — сказал Кусок, натягивая на лицо маску.

Он был уверен в своей безнаказанности. Но лишние предосторожности все же не помешают…

В «Ауди» остался только водитель. Три «быка» медленно, вразвалку направились к зданию заправки. Минуты три постояли у окошка, сунули в сумку пакет с деньгами и так же неторопливо стали возвращаться обратно.

— Мочить их! — заорал Кусок, выскакивая из машины.

За ним последовали и остальные.

Кусок видел, как вытягиваются от изумления лица штыковских. Как их руки тянутся к «шпалерам». Да только поздно они спохватились!

Он подбежал к первому и вогнал ему в грудь сразу четыре пули. Пятую загнал в голову. А рядом уже добивали своих жертв Петрусь и Клин. Валет расстрелял из автомата водителя. Мамалыга стоял на шухере — он водил из стороны в сторону стволом автомата.

— Бабки и «пушки» с собой! — распорядился Кусок, обращаясь к Петрусю и Клину.

Сам же вместе с Валетом бегом направился к зданию заправки.