Владимир Колычев - Сыщик и вор — братья навек

Диму прямым ходом потащили в подвал. Вику повели в дом… Суки!

Подвал был просторный, сухой и теплый. При его проектировании явно предусмотрели случай, в каком сейчас оказался Дима. Для него была готова специальная камера-одиночка. Все как положено: зарешеченное оконце под потолком, железная кровать без матраца, грубо сколоченный деревянный стол и даже унитаз. И дверь железная с зарешеченным глазком. Она со скрипом закрылась за ним.

Оставалось надеяться, что для Вики приготовили апартаменты получше.

Игорь Маркович пожаловал к нему вечером следующего дня.

— А мы с твоей Викой подружились, — злорадствуя, сообщил он. — Мы с ней неплохая пара. Мы скоро поженимся…

Только Дима знал, что это не так. Не может Вика променять его на этого борова. Пусть хоть все золото мира ляжет к ее ногам…

— Да пошел ты! — криво усмехнувшись, бросил он ему в лицо.

И тут же к нему подскочил крепыш с бритой головой и изо всех сил врезал под дых. Что-то тяжелое обрушилось ему на голову…

Очнулся Дима в темноте. Тускло светился только глазок в двери. Игоря Марковича не было и в помине.

Сволочь, мразь, подонок!.. Только пусть попробует обидеть Вику!

Дима вспомнил, что Игорь Маркович импотент. Только это мало успокаивало…

Вика с отвращением смотрела на круглолицего мужчину с уродливым носом. Зато он смотрел на нее с восторгом и обожанием.

— Вика, милая, я не мог поступить иначе, — гнусным голосом говорил он. — Я похитил вас ради вашего же блага. Уверяю вас, вы никогда не пожалеете, что будете жить у меня Этот дом я подарю вам, только скажите, что никогда не прогоните меня от себя…

Дом у этого слизняка был великолепен. Мраморный холл, просторные комнаты, много-много комнат. Роскошная мебель под старину, мягкие персидские ковры на полах, кондиционированный воздух. А во дворе крытый бассейн с подогревом… Только Вике было все равно, какой он. Пусть хоть дворец ей подарит этот боров, она никогда не ответит ему взаимностью. Он противен ей. Она любит Диму.

— Где мой жених? — спросила она, отворачивая от Игоря Марковича свой взгляд.

— Какой жених? — Он или круглый дурак, или издевается над ней.

— Я видела, вместе со мной вы похитили и Диму…

— Ах, вы об этом, — как от лимона скривился Игорь Маркович. — У вас нет больше жениха…

— Как это нет?

Сердце забилось раненой птицей. Неужели они убили Диму?

— Ваш бывший жених отказался от вас… На душе полегчало.

— Это ложь!

Дима не мог отказаться от нее.

— Видите ли, Вика, он полюбил другую девушку…

— А вы приведите его сюда, — отрезала она. — Пусть он сам мне скажет об этом…

— И приведу… Только не сегодня…

— Вот тогда и поговорим об этом.

— Хорошо, о вашем бывшем женихе поговорим потом. А сейчас мне бы хотелось поговорить о нас с вами…

Как она ненавидела этого слащавого и хамовитого Игоря Марковича.

— Я не хочу с вами разговаривать…

— А придется, — он пронзил ее жестким, полным угрозы взглядом.

Ей стало не по себе.

— Что вы от меня хотите?..

— Я хочу, чтобы вы стали моей любовницей…

— Ни за что!

— Тогда станьте моей женой…

— Я лучше утоплюсь…

— А если я вас изнасилую?

Она испуганно посмотрела на него.

— Вы не посмеете…

— Еще как посмею, — ей показалось, что она услышала шипение змеи. — Даю тебе три дня сроку на раздумье. Если ты, моя дорогая, откажешься стать моей, я отдам тебя другим. Тебя будут трахать мои охранники, а я буду смотреть. Тебя будут трахать каждый день, в течение всей твоей жизни. Тебя будут трахать по двое и по трое сразу…

Но последних слов Вика уже не слышала. Она упала в обморок.

В Тригорске Женя был к вечеру следующего дня. Заехал к матери Вали и вместе с ней отправился в больницу.

— Это я дала вам телеграмму, — сказала Марья Сергеевна. — Я думала, что вам не безразлична судьба Вали.

— И не ошиблись…

Марья Сергеевна была взволнована. Это и понятно…

— Валя всю жизнь любила вас…

— Я знаю… Вы лучше скажите, что с ней?

— Уже все нормально… У Вали был сердечный приступ. Она была одна в квартире, когда это случилось. Она бы умерла, если бы я случайно не заглянула к ней… Вот как может быть, когда женщина живет одна…

Возможно, это был намек. Но Женя нисколько не обиделся. Марья Сергеевна была права: женщина не должна жить одна. Она должна иметь постоянную, а не временную мужскую поддержку. Валя, Валя… Сколько она выстрадала из-за него!

Валя лежала в больничной палате. Она была слаба, но кризис уже миновал. Смерть ей уже не угрожала.