Владимир Колычев - Сыщик и вор — братья навек

Он не мог не знать, что подполковник милиции Горбунов с недавнего времени возглавляет городской РУОП. Борец с организованной преступностью, в бок его дери…

— Вот и встретились, — миролюбиво глядя на Женю, сказал Никита.

Неужели он думает, что он сейчас расплачется перед ним?

— Давно не виделись, — криво усмехнулся Женя.

— Матерым волком стал ты, Жека. Вор в законе…

— И с ментами, гражданин начальник, по-прежнему не вожусь…

— Да оставь ты, — поморщился Никита. — Я же к тебе как к человеку…

— Почему как?

— А потому что ваш брат для меня все одно что зверь…

— Ты, начальник, чего меня звал? Давай дело шей или обратно отправляй… Нечего мне у тебя тут рассиживать…

— Нет у меня к тебе дела, — нахмурился Никита. — Просто так к себе вызвал…

— В «просто так» на зоне болты вгоняют…

— Ну что ты все буксуешь?

— Слушай, Никита, я тебя уважаю, базара нет. Ты честный мент… Но ты мент. Поэтому ты в душу мне не лезь. Все равно не раскроюсь…

— А зря… Тебе моя помощь нужна…

— Все может быть. Но я не покупаюсь…

— Да не собираюсь я тебя вербовать, — недовольно посмотрел на него Никита. — Я тебя по старой дружбе предупредить хочу…

— О дружбе забудь. Сто лет назад она кончилась…

— Логично… Короче, на тебя Колода зуб точит…

— А конкретно?

Женя почему-то даже не удивился этой новости. Что ни говори, а от Колоды гнильем всегда попахивало…

— Убить он тебя хочет…

— Что?

— Ты когда после отсидки домой вернулся, кто пытался убить тебя?

Никита смотрел на него жестким, пристальным взглядом. Как будто нутро все насквозь просвечивал. Да только нутро у него свинцовое. Его никаким «рентгеном» не возьмешь.

— Медведь…

— А вот не угадал… Колода киллеров на тебя насылал…

— Туфта все это…

А может, и не туфта?

— Он тебя и раньше убить хотел. До твоей второй отсидки. Ты Соловья помнишь?

— По ночам снится…

— Так вот Колода крепко с ним был повязан. «Черным диспетчером» у него был. Заказы на убийства через него шли…

— Это доказано?

— Сам знаешь, не все можно доказать…

— Я тебе верю…

— И на том спасибо… Колода и тебя заказал. Сам видел твою фотографию, которую он Соловью передать собирался. Там все твои координаты были…

— Падла!

— А фотография еще с тех пор была, когда мы были не разлей воды…

— Никита, не трави душу.

Что ни говори, а Никита был ему хорошим другом. Был… А что, если?

— Слушай, начальник, а не спецом ты мне горбатого лепишь?

— Женя, ты что, разговаривать нормально разучился?

Ну да, конечно, начальник мог обидеться. Ведь уголовники иногда между собой его Горбатым называли. Он это знал…

— Да ты и сам по «фене» наблатыкан…

— Профессия такая…

— И у меня профессия… Короче, ты зачем Колоду мне сдаешь?..

— Думаешь, стравить вас хочу?.. Логично мыслишь… Но нет, все, что я сказал, чистая правда…

И все равно он не против того, чтобы стравить его с Колодой. Хотя кто его знает…

— Спасибо я тебе говорить не буду. Не приучен ментам такие слова говорить… Но насчет Колоды буду иметь ввиду…

— Будь осторожен с ним…

— А это уже мои проблемы… Зови конвой, начальник, мне пора…

— Да какой конвой? Нет у меня на тебя ничего. Иди домой: ты свободен…

Что-то подобное он и ожидал услышать. Вчера их в «Самоцветах» менты повязали чисто для профилактики. Даже никаких протоколов не составляли. Но на пинки и подзатыльники, суки, не скупились…

— И пойду… — криво усмехнулся Женя.

— Только учти, спокойно жить я тебе не дам…

Никита всегда был верен своему слову. Сказал — сделал. И сейчас он оставался таким же…

Две ночи провел Виктор в пустой квартире, которую снял для него незнакомец. И все эти ночи он мучился, представляя Машу в объятиях других мужчин…

Неплохая квартирка. Мебель, телевизор, видик. А на холодильнике в кухне коробка с пистолетом. И там же десять тысяч долларов. Задаток…

Он должен убить. Эта мысль пугала. Но после этого он разбогатеет, вырвет Машу из цепких лап сутенера. Они уедут в другой город, он откроет свое дело — знаний для этого у него хватает, и деньги будут.

Когда же прозвенит телефон? Когда он поставит точку во всей грязной этой истории? Но близилась третья ночь. А телефон молчит. А Маша скоро снова окажется в постели какого-нибудь «нового русского»… Нет, она должна быть с ним. И только с ним.

А почему он не может позвонить ей? Почему она не может быть вместе с ним? Это же так просто…