Анна и Сергей Литвиновы - Коллекция страхов прет-а-порте

– Да не хочу я никакой икры, – поморщилась Надя.

– Зато я хочу, – отрезала Лера. – Прошу ж тебя: принеси и мне. Нам только после показа в зал можно – а тогда уж точно ничего не останется.

Увидела, что Надя продолжает хмуриться, – и сбавила тон на просительный:

– Ну, Надечка, ну, пожалуйста! И сама поешь, и о друзьях позаботишься! А у нас тут все равно сейчас дурдом начнется – вон, видишь, платья уже несут, и визажисты пришли, тебе даже сесть будет негде…

– Ладно, – пожала плечами Надя.

В конце концов, она черной икры уже лет десять не ела. Не те доходы. А тут, раз уж и вправду бесплатно…

Помахала Лере и пошла в зал.

По пути решила завернуть в «удобства» – проверить, как смотрится косметика (обычно-то Надя почти не красилась, а сегодня, в преддверии приема, и тон наложила, и губы ярко-красным нарисовала, и теперь волновалась – вдруг все успело размазаться?!).

Туалет нашелся легко – одностворчатая дверка с буквой «Ж» и грозной табличкой «Только для персонала». «Будем считать, что я – персонал, – решила Надя. – Персональный сопровождающий фотомодели Леры».

Деликатно постучала – из туалета не донеслось ни звука – и распахнула дверь. Да уж, действительно «для персонала» – крошечный предбанник с раковиной и единственная кабинка. Дверь в кабинку призывно полуоткрыта. А в образовавшейся щели валяется туфелька. Туфелька с претензией – красного бархата, со стразами, и размер не маленький – не меньше тридцать девятого, на дылду. Явно кто-то из красочных птичек модельного мира потерял.

Надя пожала плечами: странные они, эти модельки. Ладно бы губную помаду в туалете забыть – но обувь?! Может, подобрать – и отнести за кулисы, с кличем: «Чей туфля?» Впрочем, Надя представила, как толкается меж надменными девицами и каждой предъявляет обувку, а те только надменно плечиками пожимают, – и поднимать туфельку передумала. Добрые дела в этом мире, похоже, наказуемы. Пусть модельки сами разбираются.

Она обернулась к огромному, странному для служебного туалета, зеркалу, приблизила к нему лицо. Макияж, на удивление, оказался в полном порядке, Надя под всеми углами рассмотрела себя и осталась довольна. Только вот проклятая туфля мешала – все время «в кадр лезла». А Надя, проклиная собственный нерешительный характер, все продолжала мучиться: подобрать? Не подобрать?

Принять решение не успела – дверь в туалет распахнулась (без всякого, конечно, интеллигентного стука). На пороге показался хмурый, с золотой цепью, мужик – Надя уже знала, что это Марат, Лерин и Сонин менеджер.

«Мог бы и подождать, пока я выйду!» – возмутилась Надя. Но делать замечание, конечно, не решилась – просто демонстративно отвернулась от нахала.

Марат мельком взглянул на Надю, застывшую перед зеркалом. Буркнул под нос: «Пардоньте». Бесцеремонно отшвырнул попавшую под ногу красную туфельку. И распахнул дверь непосредственно в туалетное помещение. А Надя, оцепенев, так и стояла перед зеркалом.

– Твою мать, – вдруг услышала она растерянный голос Марата.

Скосила глаза – и вскрикнула.

Туалетная кабинка оказалась занята.

В ней полулежала Лерина подруга Соня Перепелицына. Тело привалилось к унитазу, ноги беспомощно вывернуты, одна – босая, на второй – такая же, как валяется в предбаннике, красная туфелька. Голова нелепо откинута, изо рта – стекает струйка крови.

Надя снова закричала. И со всех ног кинулась прочь. Но, едва выпрыгнула за порог, как на плечо упала тяжеленная рука Марата.

– А ну, притормози, чмара, – грубо велел ей он.

Надя растерянно взглянула на него, и в голове пронеслось: «Вот и сходила я на великосветский прием…»

Когда Дима выруливал в своем псевдорепортаже на последний абзац, у него зазвонил мобильный телефон. Он досадливо допечатал предложение: «…Хотя злые языки в поселке поговаривают, что Елена Ивановна увлекалась спиртным , а потому могла элементарно утонуть в речке…» И только тогда глянул на дисплей. Номер высветился мобильный, но совершенно незнакомый. Полуянов секунду поколебался – брать? Не брать? – но потом любопытство победило: а вдруг это какая-нибудь полузабытая кисочка звонит, и проблемы, где провести остаток вечера, отпадут сами собой. Выругавшись (сбивают с мысли, паразиты!), он нажал на зеленую кнопку.

– Дима, это ты? – раздался в трубке голос Нади Митрофановой. Звучал голос подруги детства весьма подавленно.