Анна и Сергей Литвиновы - Проигравший получает все

– А что? – развивал свою мысль Барсинский. – Сперва ты им о разных там поэтах расскажешь. Или о кино: Тарковский-Морковский, Ахматова-Махматова…

Потом о группах. Как битлы собрались, где пели, с кем спали… Ну, а потом, на закуску, танцы.

Велихов выслушал Барсинского не прерывая. Ему безумно понравилась идея.

Он еле сдерживал себя, чтобы не закричать: «Да, да, я согласен!»

Вместо этого он осторожно спросил:

– А помещение? Аппаратура?

– Не ссы в компот. Все будет.

– А билеты, контролеры? Столики?

– Да не твоего ума это дело! Я же сказал: все будет! Ты мне культурную программу обеспечь! Сделаешь?

– Да нет вопроса! – ответил Велихов, подражая «комсомольскому стилю»

Барсинского, который был заразителен (как и его идея).

– Тогда заметано! Набросай мне программку первых трех заседаний и приходи… – Барсинский полистал блокнотик, – скажем, через недельку. Лучше в комнату в общаге – 625-я, знаешь? Лады?

Велихов чуть не закричал: «А почему не завтра?», но сдержался и просто радостно кивнул.

Через неделю он пришел к Бобу с планом сразу пяти первых заседаний.

Барсинский внимательно прочитал скоропись Андрея. Ничего не сказал, но по его, как всегда, Довольно-таки непроницаемому лицу было все же заметно, что предложения Велихова ему нравятся.

Затем Боб спросил:

– А что с деньгами?

– С деньгами? – удивился Андрей. – Ты же сам сказал, что разберешься с помещением. И аппаратурой. А я готов работать забесплатно.

– Ты плохо знаешь музыку, – слегка нравоучительно произнес Боб. – А великий Шаляпин говорил, что забесплатно только птички чирикают… Как ты представляешь себе: каким образом мы будем реализовывать билеты на наши, э-э, заседания?

– Ну, не знаю… Через комитет комсомола, может… Отличникам учебы…

Активистам…

– Все правильно: отличникам и активистам. Но – за деньги. Как ты думаешь, рубль за билет – будет нормально?

– Наверно…

– Вот и хорошо… Тогда я прокачаю этот вопрос на комитете. Но это формальность. Они, конечно же, будут в восторге. А потом… Я возьму на себя помещение, билеты, охрану, аппаратуру… Ну, а ты, мой дорогой, готовь свою культурную программу. И в конце месяца объявим премьеру. Напиши, кстати, текст рекламки для многотиражки… Да, еще: как будем делить прибыль?

Андрей был ошеломлен. Он ни на секунду даже не задумывался, что его идея принесет какие-то там деньги.

– Н-ну, я не знаю… – замялся он.

– Предлагаю «фифти-фифти». Пятьдесят процентов мне, пятьдесят – тебе.

Не против?

– Пожалуйста.

– Только молчи об этом, понял? Как рыба молчи! Узнают – можно будет партбилет на стол положить. Понял?

– Конечно.

От Барсинского Андрей уходил с двойственным чувством. Он, с одной стороны, радовался, что его идея принята и, благодаря энергии и связям Боба, кажется, скоро воплотится. С другой стороны, одно упоминание о каких-то там будущих – наверняка левых! – доходах повергало его в ужас.

Он никак не мог даже предположить, что времена очень скоро поменяются.

И слово «доходы» перестанет быть неразрывно связано с эпитетом «левые».

Барсинский, кажется, это чувствовал.

Первое заседание студенческого клуба «Вектор» прошло через месяц.

Все было так, как задумывал Велихов: столики, свечи, сухое вино…

Сперва он рассказал о жизни и творчестве Цветаевой, с прочтением стихов и исполнением под гитару песни из кинофильма «О бедном гусаре замолвите слово»; затем – просветил собравшихся об истории знакомства и начале творческого пути «ливерпульской четверки» («продолжение следует!..»). После были танцы, которые вел опять же Велихов (термина «диск-жокей» тогда Даже в помине не было).

Публика осталась донельзя довольной.

Билеты на вечер представляли собой прямоугольники, нарезанные из почтовых открыток и снабженные подписями Велихова и Барсинского. Вход в фойе Дома культуры бдительно охраняли два гиганта-близнеца из комсомольского оперот-ряда.

По окончании более чем успешного представления Боб передал Велихову его долю выручки, тридцать два рубля, и эти деньги отравили Андрею сознание от собственного неоспоримого успеха.

Уже после четвертого заседания клуба (Велихов как раз закончил жизнеописание «битлов») не осталось, казалось, ни единого студента в двадцатитысячном институте, кто не слыхивал о клубе «Вектор» и не стремился попасть на его заседание. Двое амбалов-близнецов уже не могли сдерживать толпу безбилетников. Пришлось усилить их еще тремя. К тому же поставить патруль у запасного выхода, а также по охраннику у каждого из окон. Барсинский выставил десять дополнительных столов и повысил цену за билеты до двух рублей. Как бы между прочим он сообщил об этом Велихову, и у того тревожно заныло под ложечкой. Однако после каждого заседания потный и счастливый Андрей становился богаче уже на пятьдесят два рубля. Это были очень хорошие деньги.