Дмитрий Вересов - Медный всадник

Сказала, как будто ничего ровным счетом не произошло, а Альбине тогда показалось, что мир вдруг переменился, что она сама после этих слов стала иной, да и все вокруг тоже стали немножечко иными. Словом, произошел небольшой сдвиг по фазе, как она потом сама говорила, описывая свое состояние в этот момент.

А она часто его вспоминала, переживала снова и снова. Вспоминала удивленные глаза отца – Марлен был горд за нее. Горд и рад. Казалось, даже больше рад, чем Олег. Тот был слишком занят, и его восторг прозвучал как-то неискренне и обидно. К счастью, Швецов сам это почувствовал и все последующие дни старался проявлять внимание к жене. Даже в ущерб собственным делам.

И заслужил прощение. Более того, Альбина стала, в конце концов, умолять его заняться кооперативом, а не закупать для нее оптом цветы и книги о материнстве. Ведь на нем держалось теперь не только их собственное благосостояние, но и будущее их детей. А нужных книг в доме, слава богу, хватало.

Переплет каким-то неведомым никому образом проведал о грядущем счастливом событии и поинтересовался у Альбины – не собирается ли она крестить детей, предложив выступить в роли крест-ного.

– Не боишься последствий? – спросила Альбина.

– Каких?! – усмехнулся он.

Действительно, советское государство с недавних пор стало признавать, что не все на свете можно объяснить с позиций материализма. Вера должна была помочь гражданам пережить переходный период. Скоро, очень скоро стройными рядами потекут в церкви чиновники всех рангов, а без благословения не обойдется, как в старые добрые времена, ни одно общественное мероприятие. Ну, а Переплет, как обычно, опережал свое время, в чем и признался без ложной скромности.

– Только совсем немножечко! – он показал пальцами, насколько он опережает. – Слишком быстро бежать не стоит, да и не дадут!

Как раз наступал май. Зима унесла с собой все печали, и Альбине Швецовой казалось, что свою долю испытаний она уже вытерпела. Может быть, искупила даже какой-то неведомый грех в прошлой жизни?!

На другой день после родов Переплет прислал розы. Это было очень трогательно. Альбина лежала в постели, на розы ей даже не дали и посмотреть – унесли из-за возможной инфекции. Здесь было строго – Акентьев и в этом случае подсуетился, пристроив роженицу в роддом «для своих», где не так давно разрешилась от бремени Дина. Несмотря ни на что Альбине почему-то не хотелось встречаться с ним сейчас, словно Переплет был одним из тех сказочных колдунов, которые могли сглазить малюток в утробе матери. Но отказываться от его подарков было бы совсем глупо и неблагодарно.

Также она не смогла отказаться от праздничного вечера, который Акентьев устроил для них троих спустя три недели после родов. Близнецов Сашу и Женю оставили на два часа под присмотром соседки, которая сама сидела с годовалым сыном.

– Как я выгляжу?! – Альбина кокетливо присела перед зеркалом в прихожей – вопрос был риторическим. – Ах, как давно я не была в свете!

Платьем своим она была довольна – строгий вечерний туалет, каких, наверное, немного в Ленинграде. Немного, потому что те, кто может себе его позволить – предпочитают что-нибудь поэкстравагантнее. Вкусы широкой общественности оставляли желать лучшего. Она помнила, как ворчал покойный Моисей по поводу моды, а теперь сама превратилась в ворчунью. Что это, интересно – признак профессионализма или, может (только не это!), возраста?

Бабушка платье бы одобрила. Эльжбета Стефановна даже после смерти оставалась для Альбины беспрекословным авторитетом. Девушка с грустью подумала о том, что почти все ее наставники и учителя ушли в мир иной.

– Вот это и странно! – сказал Марлен, отвечая на ее шутливую жалобу. – Твой нувориш мог бы и сводить тебя куда-нибудь, на концерт или в театр. Или у вас теперь другие интересы, мадам?

– Концерт? – задумалась Альбина, изображая простушку. – Алла Пугачева? Ну, ты же знаешь, – она снова стала собой, – Олег очень занят!

– Но на встречу с этим хлыщом он время нашел! – резонно заметил Марлен. – Значит, оно у него все-таки есть!

– Александр вовсе не хлыщ, – сказала Альбина и улыбнулась грустно своему отражению – кто бы мог подумать, что она станет защищать Переплета. – И то, что он работает в исполкоме, не означает, что он жлоб или дурак. Ты же знаешь, как он нам помог тогда с Моисеем. И дело он прекратил…

– Это он так говорит, – сказал Вихорев.

– Папа прекрати, или я рассержусь! – сказала серьезно Альбина. – А что касается встречи, то у Олега с ним общие интересы.